На этой неделе Россия отмечает 75-летие победы в Великой Отечественной войне. В связи с пандемией коронавируса праздничных мероприятий не будет. Однако ветераны чувствуют приближение праздника и делятся своими воспоминаниями о войне и победе. Житель Копейска Леонид Кадяев лично на фронте не воевал, но помогал готовить моряков-подводников к рейсам, а уже после войны два года восстанавливал разрушенные боями города. О своей жизни 95-летний ветеран рассказал в интервью «ФедералПресс».
Леонид Яковлевич, расскажите о вашей семье. Вы родом не из Копейска? Где вы жили и чем занимались до войны?
– Родился я в ста километрах от Казани, вниз по Волге, это Куйбышевский район. Когда построили куйбышевскую электростанцию, районный центр затопило, а наша деревня осталась цела. У деда было хозяйство. Отец был грамотный, при церкви. Во время гражданской войны его забрали в район, но мать не хотела за ним ехать. Потом ушел к другой женщине. Мать осталась со мной и старшей дочерью, потом вышла замуж и родила еще девочку. Отчим был строгий, мать нас пожалела и разошлась с ним.
Школа в деревне была одна. Я доучился до четвертого класса. Ехать дальше в район денег не было. Остался дома, помогал по хозяйству. Когда подрос, работал в колхозе, на лошадях пахал и боронил.
Когда закончилась в Финляндии война, был призыв партии занять ее. Я уговорил мать уехать. Нам обещали пять лет налогов не платить, да вообще что жизнь по-другому пойдет. Зачем правительство так сделало? В 41-ом началась война с Германией. Это же уже было видно.
Значит, война застала вас в Финляндии?
– Да, и мы там остались. Но накануне нас, ребят такого молодого возраста, отправили лес пилить, до самого Выборга. Наш поселок был на самой границы. Когда до Выборга приехали, узнали, что началась война.
Все мужчины были не грамотные. Мужики не умели читать, меня отправили в горисполком. Я пошел узнать, что нам делать. Председателю объяснил, что нас из колхоза отправили сюда, лес пилить. А какая же пилка, когда война, а мы на границе? Отправили нас домой. Скорее добрались, а наши поселковые уже все снялись, и встретились нам по дороге.
Только добрались до Выборга, нас поселили на станции, под открытым небом. Сказали, скоро закончится война и вы поедете домой. А вот она так долго и не закончилась. Теперь я понимаю, что мы были не готовы к ней.
Было страшно?
– Конечно! Выборг бомбили, мы прятались в лесу. И все ждали, что скоро вернемся. Но нет. На лошадях поехали в сторону Ленинграда. Немцы уже подвинулись к нему. Нам навстречу встретились люди, и сказали, там уже немцы. Мы доехали до Тихвина, там нас погрузили в телячьи вагоны и отвезли в Казань, на родину, получается. А дом-то мой семейный там уже продали. Жить было негде. Поселились у сестры, у них там в деревне к тому времени всех мужчин уже на фронт забрали. Вот я там остался жить и работать в колхозе.
На фронт не просились?
– В августе 42-го меня забрали в армию. Поселили нас в Марийской области. Тут обучали обращаться с винтовками, пулеметами, пушками противотанковыми. В октябре нас повезли в Мурманск на дальнейшее обучение оружию. Но по пути мы все в поезде заболели брюшным тифом. Я тогда, деревенский парень, и не знал, что такое температура. А тут – еще и голова болела. Не помню, как и куда меня везли. Пролежал в госпитале до того момента, когда Паулюса взяли в плен. Это был уже 43-й год.
После такой тяжелой болезни хотелось вернуться домой или вы решили идти на фронт?
– На фронт. Я поехал в город Полярный, возле Норвегии. Там была база подводных лодок. И я всю войну там был рабочим. Разгружали подводные лодки, таскали груз: это и оружие, и снаряжение, и питание, и одежда для моряков.
И все это время вы не поддерживали связь с семьей?
– Полгода я не писал писем и не получал, потому что у меня не было адреса. Только в Полярном командир написал письмо в наш сельсовет. Оттуда одна девочка, с которой я учился, написала мне письмо от матери – она же был не грамотная. Старшая сестра тоже ушла в армию, была под Ленинградом. Потом она родила, а когда ребенок умер, снова ушла на фронт. Там были площадки, оборудованные пушками против самолетов. Так она до конца войны там и была. Младшая еще маленькая была. Мы так и не виделись.
Расскажите о фронте. Вы говорите, что были рабочим, но ведь это было военное время. Какими были условия труда и быт?
– На севере работали по 12, по 14 часов каждый день. Все время зима и темнота, а летом три месяца круглые сутки было светло, все время солнце. Но наработаешься – уснешь.
При такой работе питания хватало?
– Была норма, но на севере нам хлеба давали на 100 грамм больше, чем в других регионах. До конца службы была карточная система. В армии было поначалу, вы может и не поверите, так плохо: нам похлебку наливали в деревянные корыта. Никакой посуды не было. Я когда был в Финляндии, видел, что пограничников кормили хорошо, и посуда была. А у нас у кого-то была кружка, вот я ей похлебку и черпали.
В Полярном было так же опасно, как на границе в Финляндии?
– Немцы знали, что там была база подводных лодок и штаб флота. Все время бомбили.
Как вы спасались?
– Убегали из бараков и прятались в канавах. Было страшно. К этому не привыкнешь.
Наша подводная лодка, знаете, там остров Кильдин, был на выходе в открытый океан. И там нас бомбили.
А как вы узнали о победе? Помните этот день, ваши эмоции?
– Все были рады до невозможности. Но мы знали, что не поедем домой. Все понимали, что все разрушено и нужно восстанавливать. Работали на стройке. Как-то нас целый взвод отправили строить порт в Норвегии. Потом поднялась буря и мы долгое время не могли вернуться на свою базу.
Как сложилась ваша мирная жизнь, после армии?
– В 44-ом году Финляндия вышла из войны, а наша подводная база так и осталась. В 47-ом году был приказ нас демобилизовать. А мне ехать некуда – дома-то нет. У нас был новый командир роты, он и говорит: езжай в Латвию. Там хоть немцы и были, но латышей они больно не грабили, там лучше жить. Я двоих товарищей подговорил, мы вместе уехали. Стал там работать. Подружился с брянским парнем, он был женат на белгородской девушке. Я женился на ее сестре. В Латвии двое детей нажили, а потом жена уговорила приехать к моей сестре, которая уже в то время в Копейске жила, и родному отцу, хоть мы и не общались.
После жизни в Латвии и приезда в Копейск в семье Леонида Кадяева появился третий ребенок. Ветеран 17 лет работал на шахте, на глубине до 510 метров, а уже на пенсии – некоторое время уборщиком мусора. Скоро ему исполнится 96 лет. Сейчас из троих детей остались двое, жена ушла из жизни после 15 лет парализации. Теперь ветеран проживает с сыном и его семьей, о которых он отзывается с большой теплотой. Леонид Яковлевич признался, что не особо переживает по поводу режима самоизоляции, так как в последнее время стали болеть ноги, ходит мало. Но при этом благодарит судьбу за крепкое здоровье, которое позволило пережить войну и много трудиться. Говорит, жаль, что в день 75-летия Победы не будет парада, но считает правильным решение переждать эпидемию и не проводить массовых мероприятий.
Фото: ФедералПресс / Елена Мицих
Спецпроект «75-летие Великой Победы. Живые герои»