7 октября исполнилось 70 лет президенту РФ Владимиру Путину. Корреспондент «ФедералПресс» побеседовал с генеральным директором Института инструментов политического анализа, политологом Александром Шпунтом о том, как менялись взгляды главы государства за последние 20 лет и как теперь Путин видит будущее.
- Александр Владимирович, добрый день! Давайте начнем с первых лет Владимира Владимировича во власти. В конце 90х будущего Президента воспринимали как либерала-западника, человека Собчака и Ельцина. Как вы считаете, было ли это так на самом деле?
- Давайте будем корректны: в конце 90х Путина вообще никак не воспринимали. В 90-х он вообще не был политиком. Он был руководителем довольно высокого уровня в важном на тот момент политическом звене. Мэрия Санкт-Петербурга была генератором политических идей. В этом смысле под руководством Собчака он был одним из тех, кто формировал новую политическую культуру в стране. Действительно, эта культура была политически ориентирована на немодное сейчас слово «реформа». Эти реформы сформировали новую политическую реальность в России. Сам Путин политиком тогда не был.
- В таком случае, какой видел эту политическую реальность и следовал ли ей президент в первые годы правления?
- Человек всегда формируется своим окружением. И сейчас в его окружении мы видим много людей, которых он знает больше 20 лет. Фактически, Путина-политика мы знаем с 1999 года, когда он стал премьер-министром. Взгляды его были, безусловно, западными и либеральными. Формировались они даже не в мэрии Санкт-Петербурга, а во время работы в Германии.
- Как развивались отношения Путина с элитами внутри страны в начале 2000-х?
- Первыми действиями нового Президента было прекращение ельцинской модели, когда олигархи имели влияние на политические решения. При этом, в первый срок правления не было никаких уголовных дел практически доведено до конца. По этой модели все олигархи были удалены от власти, но без репрессий. Они оставались богатыми люди, но не могли влиять на политические процессы, как при Ельцине. Путин выстраивал новую модель, при которой влиятельные экономические управленцы перестали быть олигархами в классическом понимании. Другое дело – отдельные олигархи видели плюсы в том, чтобы стать частью власти. Например, Абрамович.
- Какие события первых двух сроков правления больше всего повлияли на политические решения?
- Конечно же, арест Ходорковского*. Это был рубеж, до него отношения с элитами развивались в одном русле, после – в другом. Если говорить о переломе отношений с Западом, он произошел только после Крыма. Несмотря на «Дело Магнитского», на Ходорковского, Навального, для западных стран все это если не приемлемо, то не критично. Было частное давление, но практически любой лидер, не входящий в G7, но входящий в G20 был под таким давлением. По-настоящему расход с другими странами начался после «Мюнхенской речи».
- Можно ли считать «Мюнхенскую речь» переломным моментом для страны?
- Конечно. Министр Козырев заявлял, что в России нет национальных идей. «Мюнхенская речь» была такой заявкой. Россия почувствовала себя достаточно сильной не только декларировать свои национальные идеи, но и их защищать. В 2007 году журнал Time назвал Путина «человеком года», поместив его фотографию на обложку. Примерно до 2014 года, до Сочинской Олимпиады наш Президент был если не самым влиятельным человеком мира, но весьма весомым. Более того, многие проблемы брал на себя. Сирийская операция не вызвала у Запада истерики, поскольку Россия решила проблему всего мира.
- Как на политику внутри страны повлияли митинги 2012 года и «Болотная»?
- Очень сильно. На внешней политике эти события не отразились, но сильно повлияли на внутреннюю. Решение Президента идти на 3-й срок сформировало не то, чтобы оппозицию, а фронду среди тех, кто всегда был его опорой – креативного класса. Путин с нулевых годов был не только человеком европейских взглядов, он взращивал таких людей. После 2012 года пути этих людей и путь Президента разошлись.
- Вы сказали, что тогда было принято решение идти на третий срок. Считаете, изначально такого плана не было?
- Тогда была открытая дискуссия, она шла в том числе в СМИ. Многие эксперты и партии в ней участвовали. Были два варианта развития страны: второй срок Медведева и второй Путина. Скажем сразу, правильного и однозначного решения не было и быть не могло.
- Мы говорили о вхождении Крыма в состав России как о переломном моменте во внешней политике.
- Именно так. Заметьте, между 2012 и 2014 прошло два года, за которые никакого давления со стороны Запада не было. События на Болотной площади воспринимались как естественные процессы внутри страны. Проблемы, частично, начались после Ходорковского, но были незначительными.
- Как по вашему мнению Президент видел развитие событий после марта 2014 года?
- Он делал очень многое, чтобы погасить это противостояние. Это были открытие шаги. Более того, европейские страны даже до начала спецоперации находились в дискуссии внутри себя. Все считали Крым Россией, территорией, потерянной по исторической случайности. Обратите внимание, до 2022 года Путин не признавал республики Донбасса, чтобы сохранить базис территориальной целостности Украины, и таким образом сохранить отношения с другими странами. СВО началась тогда, когда Путин решил, что это невозможно.
- Кого Президент сейчас считает сторонником России?
- Это мнение сейчас не популярно, но я считаю, что союзниками России Путин видит страны Европы. Он считает, что Европа сейчас находится под ненадлежащим управлением. Но с исторической точки зрения Владимир Владимирович про-либерал и про-западник. Если хотите – германофил. В этом и заключается идеология. Путин носитель европейской консервативной идеологии, в британо-немецком понимании. Семья, традиционные ценности, историзм – все это европейские ценности, а не китайские или азиатские. Президент не декларирует это вслух, но смысл его выступлений в том, что Россия остается бастионом этих ценностей, когда сама Европа из-за недолжного руководства их теряет. Русская и западная консервативные традиции – это одно и тоже. Путин рассчитывает, что неприемлемые для него изменения западной цивилизации, как диктат меньшинств – временное явление, которое будет побеждено.
- Каким путем, по мнению Президента, этого можно достичь? Можно ли вернуть «старую Европу»?
- Никто не пытается вернуть старую Европу, это невозможно. Это будет новый мир, который не будет отбрасывать консервативные ценности. Путин не будет напрямую участвовать в этом процессе, он считает его неизбежным. Это будет путь возвращения к национальным государствам, поскольку управление Брюсселя все считают неэффективным. Цивилизацию придется собирать заново. Мы даже видим, как страны, которые никогда не были союзниками России, начинаются двигаться в том же направлении. Это Польша, Венгрия, которые строят внутреннюю политику вразрез всей Европе. Во Франции, Италии и Греции происходит тоже самое.
- Как можно коротко охарактеризовать Президента в начале правления и на сегодняшний день, какие произошли перемены?
- Путин был на 20 лет моложе. Если любой человек вспомнит себя 20 лет назад, он поймет, что он был другим и смотрел на мир по-другому. Не надо предполагать, что Владимир Владимирович робот. За 22 года человек меняется естественным образом. Находясь в ситуации принятия сложнейших решений каждый день, меняется еще сильнее. Но что-то проносит сквозь себя неизменным.
*Признан физическим лицом, выполняющим функции иностранного агента
Фото: Gavriil Grigorov / Kremlin Pool / globallookpress.com
Разговор о важном: лучшее от «ФедералПресс»