Все чаще дети становятся фигурантами криминальных сводок. Когда они выступают в роли жертв, это вызывает шквал негодования и осуждения. Однако нередко несовершеннолетние сами совершают правонарушения – и тогда реакция общества иная. Недавно Иркутск продемонстрировал наглядный пример: пойманные при совершении кражи из магазина школьники напали на полицейского. Случай до недавнего времени немыслимый. Как ни странно, нашлись у детей и свои защитники. Почему подростки все чаще выбирают «блатную романтику», разбираемся в материале «ФедералПресс».
«Мелкая уголовщина»
«Мы играли на слабо», – все чаще именно так объясняют свои поступки иркутские подростки. Суть игры с отчетливым криминальным налетом такова: на спор вынести из магазина или бутика товар, не заплатив за него. Принципиальной разницы – попался или нет – не существует. Важен сам факт. Если продавцы тебя заметили, но ты смог скрыться, – победитель спора вдвойне. Если криминальный стрим распространяется в сетях и молодежных группах, то к лаврам победителя добавляется ореол героя, достойного подражания.
В полицейскую статистику такие случаи попадают только при условии, если продавцы или охрана вызывают правоохранителей. Классический пример – случай в одном из иркутских торговых центров: подростки задержаны с целым набором одежды из бутика. По вызову охраны приехал наряд полиции. 15-летняя лидер группы кинулась с кулаками на представителя закона. Итог закономерный: наручники, отдел полиции и сразу несколько уголовных статей. На вопрос о мотивах поступка подростки отвечают: «Это лишь игра».
О таких «играх за гранью закона» достаточно много знают детские психологи. Ирина Абрамова защищала диссертацию по девиантному поведению молодежи. По ее словам, в первую очередь истоки не обязательно найдутся в семье, зачастую фигурантами сводок о происшествиях становятся дети вполне благополучных родителей.
«Есть несколько базовых мотивов подобного поведения. Один из самых распространенных – желание выделиться. Подросткам на определенном этапе развития наиболее присущ инстинкт коллективизма. И как следствие – борьба за лидерство в социуме. И тут каждый подростковый коллектив идет по своему направлению. Если он извне получил культ уголовный, то и развитие пойдет по этому пути», – считает психолог.
Еще один источник криминальных поступков, по мнению психологов, – это подростковая тяга к отрицанию и противопоставлению себя и окружающего мира. В эту концепцию как раз и вписывается антисоциальное поведение и стремление к насилию. Кстати, эту черту характера достаточно хорошо изучили и поставили на вооружение некоторые политические и чисто криминальные течения. В этом случае граница с экстремизмом наиболее тонка.
«Каторжный край»
17 августа Верховный суд РФ удовлетворил исковое заявление генерального прокурора Игоря Краснова и признал движение «А.У.Е» («Арестантский уклад един») экстремистским и запретил его деятельность на территории РФ. Кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права, криминологии и уголовного процесса Института государства и права Байкальского государственного университета Роман Мазюк считает, что А.У.Е (запрещена на территории РФ) – феномен, устоявшийся в криминальной субкультуре, неотъемлемый его элемент, так же как конституция в легальном законодательстве.
«Официальный запрет государством сам по себе этот воровской институт не искоренит. Пока будет существовать организованная преступность, будет существовать и «уклад», каким термином его ни назови. Но положительный эффект от введенного запрета все же должен быть, прежде всего просветительский. К сожалению, сейчас под «очарование» идей А.У.Е.(запрещена на территории РФ) попала подростковая прослойка общества. В школах появляются квазикриминальные лидеры, которые пытаются распространять режим движения в местной среде, и нередко это заканчивается насилием и малолетней преступностью», – считает юрист.
Если наложить карту, которая отражает социальную ситуацию в различных регионах России, на карту субъектов, где криминально-экстремистская организация имеет наиболее прочные позиции, то они совпадут. Социологи считают такую закономерность неслучайной: чем ниже уровень жизни, тем более питательный слой для молодежных течений криминального толка. В этом отношении Приангарье – практически идеальный вариант: наличие «глубинки», достаточно низкий уровень жизни, богатая криминальная история.
Криминальный цикл
Сам феномен «подросткового криминалитета» изучен экспертами достаточно хорошо. Например, известный российский ученый Владимир Овчинский отмечает 20-летний цикл активизации подростковой преступности. Другие исследователи говорят об 11-летнем периоде. Одной из причин всплеска детской преступности называют либерализацию законодательства, особенно попустительское отношение к преступлениям небольшой и средней тяжести.
Председатель исполкома в иркутском региональном отделении Ассоциации юристов России Владислав Шиндяев считает, что сама «теория цикличности» всплесков криминальной активности среди молодежи неоригинальна и проверена временем. В качестве примера юрист приводит ряд европейских стран, где искусственным путем увеличивали рождаемость и демографическая ситуация в стране резко менялась. Например, запрет абортов – и как следствие появление большого количества детей (не всегда желаемых) в целом ряде европейских стран в прошлом веке были подробно изучены учеными криминологами, экономистами, политологами. В этих странах при резком росте рождаемости спустя 12–14 лет, как правило, возникал рост количества корыстно-насильственных преступлений именно в подростковой среде. Поэтому пики криминальной активности, по мнению Шиндяева, неизбежно совпадают с всплеском рождаемости, с временным лагом в 12–15 лет.
«Надо понимать, что все векторы развития общества должны быть синхронными. Наглядный пример: беби-бум середины нулевых. Посредством материнских капиталов и прочих социальных бонусов государству удалось увеличить рождаемость. Но рост членов семьи должен сопровождаться и ростом ее благосостояния. Иначе текущий семейный бюджет сталкивается с большими бытовыми сложностями. Через три года мы столкнулись с проблемой нехватки детских садов. Через еще несколько лет – с нехваткой школ. Решив эту проблему, мы задаемся вопросом: а чем заниматься детям в свободное время? Если досуг для подрастающего поколения не будет организован государством, значит подростки организуются сами, стихийно», – считает юрист.
По мнению Владислава Шиндяева, сейчас создается множество субкультурных и контркультурных сообществ, каждое из которых рано или поздно вырабатывает свою не всегда соответствующую требованиям закона идеологию. Чтобы этого хоть как-то избежать, запрещать сообщества бессмысленно. Перед нами сейчас очень остро стоит вопрос организации культурного и социально полезного досуга молодежи: возрождение технических студий, клубов по интересам, творческих мастерских, музыкальных репетиционных баз, концертных залов, домов культуры, различных социально-культурных учреждений и т. д. Одними лишь запретами социально-негативых явлений в подростковой среде ситуацию не исправить. Нужно прежде всего бороться с причинами, порождающими социально-негативную и противоправную деятельность.
О мерах борьбы с такими явлениями ученые и социологи спорят давно. Одни называют спорт как дисциплинирующий и сдерживающий фактор. Их противники напоминают, что криминалитет 90-х вышел в основном из спортзалов и «качалок», и напоминают, что культ силы, не подкрепленный социальными и нравственными составляющими, зачастую приводит к соблазну отнять желаемое. Отсюда всплеск имущественных преступлений. В качестве сдержек и противовесов предлагается, например, религия. Но и это предложение поддерживается не всеми. Оппоненты напоминают случаи, когда излишняя религиозность приводила к фанатизму.
Фото: pxhere.com