Продолжающийся уже более двух месяцев конфликт в Новосибирском театре оперы и балета на прошлой неделе из споров о постановке оперы «Тангейзер» окончательно превратился в войну с новым директором Владимиром Кехманом. За последнюю неделю кампания против директора НГАТОиБ приобрела масштабы истерии, когда в ход идут любые инсинуации и недостоверная информация.
Продолжающийся уже более двух месяцев конфликт в Новосибирском театре оперы и балета на прошлой неделе из споров о постановке оперы «Тангейзер» окончательно превратился в войну с новым директором Владимиром Кехманом. За последнюю неделю кампания против директора НГАТОиБ приобрела масштабы истерии, когда в ход идут любые инсинуации и недостоверная информация. Тем более что сам Владимир Кехман любой выпад против себя готов переводить в публичное пространство. Антикехмановские настроения уже не стесняются использовать даже депутаты Государственной думы, отстаивая коммерческие интересы компаний, которые им когда-то принадлежали. Подробности – в спецпроекте «ФедералПресс.Сибирь».
Стороны конфликта: новый директор НГАТОиБ Владимир Кехман, общественность Новосибирска, бывший директор Борис Мездрич.
Содержание конфликта. Импульс к эскалации конфликта задал сам Владимир Кехман, который в начале прошлой недели провел пресс-конференцию. Так, не осталась незамеченной фраза нового директора о том, что он «не намерен советоваться с новосибирцами», когда он упомянул о возможности переименования НГАТОиБ в «Большой театр Сибири». Многих сильно удивило заявление Кехмана о том, что он не знал о прошедшем буквально накануне перед театром митинге «За свободу творчества», участники которого (а их было не меньше, чем на митинге противников постановки «Тангейзера») потребовали отставки министра культуры Владимира Мединского, а также самого Кехмана. Некоторых журналистов особенно покоробила жесткость выражений нового директора театра, который за словом в карман не лез. Два дня спустя он вновь удивил публику, объявив о закрытии театра на реконструкцию, на проведение которой уже выделено 150 млн рублей. Театр, обычно закрывавший сезон в первых числах июля, на этот раз завершает свою работу 22 мая балетом «Спартак», в котором должны выступить премьер Михайловского театра Иван Васильев с супругой Марией Виноградовой.
В тот же день с отповедью в адрес Владимира Кехмана выступил бывший директор театра. «Это, если говорить мягко, некорректно, а по-человечески – вранье», – заявил Борис Мездрич, комментируя заявления нового директора о том, что материально-техническая база оперного театра находится в «удручающем состоянии», а средняя заработная плата работников – на уровне 20 тысяч рублей в месяц. Правда, заявив, что средняя зарплата достигает 43 тысяч рублей, экс-директор также был подвергнут критике со стороны солистов оперной трупы, которые заметили, что о таких суммах никогда не слыхали.
Нагнетанию ситуации вокруг нового директора НГАТОиБ способствовала появившаяся в четверг, 9 апреля, публикация о том, что на Кехмана может быть заведено новое уголовное дело, касающееся компании JFC и невозврата кредитов. Никто не обратил внимания на то, что в публикации говорилось лишь о гипотетической возможности, и на то, что само МВД России хранило по этому поводу молчание. Но публикация наделала много шуму, как это было неделю назад, когда в федеральной прессе появились статьи об обысках в филиалах JFC. Тогда также никто не заметил, что авторы публикаций ссылаются на неназванные источники, а самое первое уголовное дело, где фигурирует Кехман, было заведено еще в 2012 году. Но резонанс получился нешуточный и стал причиной пикировки, когда Владимир Кехман сначала обвинил Германа Грефа в раздувании скандала вокруг дела о банкротстве группы JFC, на что глава Сбербанка ответил, что эти утверждения «находятся за гранью добра и зла».
Не обошлось без публичного обмена колкостями и на местном уровне. Известность получил разговор, который на повышенных тонах вели на закрытии Транссибирского арт-фестиваля новый директор НГАТОиБ и начальник департамента культуры, спорта и молодежной политики мэрии Новосибирска Анна Терешкова и ее супруг Дмитрий Терешков, входящий в попечительский совет оперного театра. Еще неделю назад Анна Терешкова уверяла, что «дружит с Кехманом двадцать лет», а Дмитрий в интервью журналистам говорил, что руководитель Михайловского театра является «неординарным, харизматичным человеком». По словам Кехмана, на закрытии арт-фестиваля Терешковы вели себя провокационно, обещая вывести на площадь перед театром 10 тысяч человек. Однако его высказывание, что Терешковой нужно подать в отставку, еще больше подстегнуло задор его оппонентов. Даже мэру Анатолию Локтю, который в течение всей истории конфликта занимал умеренную позицию, пришлось выступить с заявлением, что в полномочия директора НГАТОиБ «не входит решение кадровых вопросов мэрии».
В самом конце прошедшей недели депутат Госдумы Александр Абалаков предложил профильному комитету запросить у Министерства культуры информацию о «мотивах назначения» директора новосибирского оперного театра. Однако депутаты эту инициативу пока оставили без движения.
Мнения экспертов
Ирина Яськевич, кандидат искусствоведения, проректор по научной работе Новосибирского государственного театрального института:
«Назначение Владимира Кехмана – это вопрос частный. Такой же частный, как назначение Николая Цискаридзе ректором Вагановской академии. Более важный вопрос состоит в том, как и почему принимается то или иное решение о назначении, и какими критериями руководствуются те, кто принимает такое решение. Все это вопросы к министру культуры Владимиру Мединскому, отставки которого уже добивается общественность.
По мне, так Бориса Мездрича надо было увольнять не после «Тангейзера» (хотя это не самый удачный спектакль новосибирского театра оперы и балета), а после последней довольно пошлой постановки «Травиаты» и других режиссерских экспериментов жены и соратницы Айнарса Рубикиса (бывший главный дирижер театра – прим. ред.) – Резии Калныня (например, с ораторией Онеггера «Жанна д'Арк на костре»). Что касается Кехмана, то для меня проекты, которые он собирается осуществить в Новосибирске, сомнительны. Спектакль «Борис Годунов» Андрона Кончаловского, поставленный в Турине, – это не копродукция, а, так сказать, секонд-хенд, к тому же спектакль этот далеко не самый удачный, он явно вторичен по отношению к знаменитой постановке Андрея Тарковского в Ковент-Гардене, только хуже. Не знаю, как относиться к инициативе постановки балета «Медный всадник». Этот образец советского драмбалета на музыку Глиэра давно и заслужено забыт. Стоит ли вспоминать?»
Татьяна Клявина, кандидат искусствоведения, бывший директор Российского института истории искусств:
«Один раз я принимала у него экзамен, второй раз присутствовала на защите диплома. Тема диплома Владимира Кехмана – новые пути в работе со зрителями в современных условиях – естественно, на примере Михайловского театра. Он был вполне убедительным. Само по себе желание пойти получать образование – дело неплохое. Но то, что он делает сейчас в отношении Новосибирского театра – это абсолютное нарушение законов театральной этики».
Константин Учитель, доцент продюсерской кафедры Петербургской театральной академии:
«Заочная учеба Владимира Кехмана — не самая серьезная проблема. Есть масса людей, которые учились формально, но кто-то стал при этом образованным человеком. Кехман совершенно не склонен к системному образованию. Может, это и неплохо для бизнеса. Но если говорить о системном образовании и культуре – трудно найти человека в этой среде менее образованного. Зато он обладает важным для сегодняшних чиновников и менеджеров качеством – у него нет никаких нравственных преград. Он ставит себе цель и добивается ее любыми средствами. В этом смысле Кехман – герой нашего времени, олицетворение эпохи. Но было бы куда полезнее использовать его таланты подальше от искусства».