«Эрдоган с треском захлопнул дверь Европе», – так немецкая Augsburger Allgemeine подводит итоги визита турецкого президента в Германию. При всей антипатии, надо сказать небезосновательной, Реджепа Тайипа Эрдогана Европе верным можно считать и обратное: Брюссель сам закрывает ворота перед Анкарой. 20 июня комитет Европарламента по иностранным делам официально потребовал прервать переговоры о вступлении Турции в Европейский союз. Минувшая встреча «большой двадцатки» в Гамбурге наглядно подтверждает этот тезис. Немецкий МИД запретил Эрдогану встретиться со своими согражданами в здании консульства. Вероятно, это не последний обмен «любезностями» между сторонами. Однако пущенных до сих пор дипломатических снарядов достаточно, чтобы вызвать кризис, сопоставимый с российско-турецким в ноябре 2015 года. Почему российско-турецкие связи идут по нарастающей, а Европа хлопает дверью перед Анкарой? Об этом рассказал Камран Гасанов, эксперт Института стратегических исследований и прогнозов РУДН:
«Наблюдательные читатели не могли не обратить внимания на то, что Эрдоган, как и президент США Дональд Трамп, появился на G20 без значка с советской подлодкой на груди, выданного принимающей страной. Если у Трампа расхождения с G20 по климату и свободной торговле носят глобальный характер, то Эрдоган вышел на уровень личной неприязни с правительством Германии. Последнее запрещает выступления турецких министров и президента перед земляками в ФРГ и в тоже время закрывает глаза на демонстрации курдских сепаратистов из Рабочей партии Курдистана (РПК). В марте Эрдоган высказался более чем категорично: «Поддерживая Меркель, вы поддерживаете террористов». Берлин ставит под сомнение итоги референдума в Турции и поддерживает оппозиционеров. Покровительство канцелярией Ангелы Меркель телеведущего Бемерманна, публично оскорбившего Эрдогана, вынесло межгосударственный конфликт на личностный уровень.
Сохраняя приличие страны-хозяйки и держа в уме зависимость ЕС от миграционного пакта с Турцией, Меркель поскупилась на двустороннюю встречу на полях G20. «Уважая усилия Турции в том, что касается беженцев», канцлерин призналась в глубоких разногласиях с Эрдоганом. Частью этих разногласий можно считать и полный отвод к октябрю текущего года бундесвера из авиабазы Инджирлик для передислокацию в соседнюю Иорданию. На полном контрасте с этим прошла встреча того же Эрдогана с российским президентом Владимиром Путиным, по словам которого совместно удалось «существенно к лучшему изменить ситуацию в Сирии».
Почему российско-турецкие связи идут по нарастающей, несмотря на крушение Су-24 в Сирии, а Европа хлопает дверью перед Анкарой? «Турецкий поток», зоны деэскалации в Сирии, туризм и АЭС «Аккую» – это реальные и весомые аргументы в пользу дружбы с Кремлем. Но этому можно противопоставить 50% товарооборота Анкары, приходящегося на Евросоюз, членство в НАТО, соглашение на 3 млрд евро по возврату нелегалов из Европы в Турцию и роль «щита» Турции для ЕС перед хаосами Ближнего Востока. Можно привести десятки аргументов в пользу сохранения отношений или конфронтации, о правильности ходов судят лишь по последствиям. В краткосрочной перспективе ключевое значение имеют намерения сторон. ЕС во главе с Меркель, по всей видимости, сделал ставку на свержение турецкого лидера, поддерживая всех его противников – оппозицию и РПК и дискредитируя его на международном уровне через запреты выступления Эрдогана в Гамбурге, где собралась мировая элита. Нечто сопоставимое пытались сделать США в России в начале 90-х, финансируя НПО, «немцовых» и сепаратистов в Чечне. Несмотря на все свои кризисы ЕС без уверенности в своей геополитической мощи едва ли решился бы изолировать лидера сильнейшей мусульманской страны. В такой ситуации единственным партнером Эрдогана останется Путин, не по наслышке знающий о «вмешательстве во внутренние дела суверенного государства».