Большая проблема глобальной политики – вопрос об отношениях России и США. Своей точкой зрения на противостояние двух стран поделился с «ФедералПресс» политолог Вадим Попов:
С тех пор, как Соединенные Штаты стали претендовать на лидерство в мире, Россия не может остаться в стороне. И если во времена Рузвельта решение было обусловлено необходимостью победы над фашизмом, то с разгромом этого явного врага, проблема выбора для России несколько усложнилась. Было ли нам что делить с Соединёнными Штатами? Разумеется. И мы поделили.
Однако пресловутый Ялтинский мир перерос в холодную войну. И ничего, что автор этого концепта, Джордж Оруэлл, подразумевал не противостояние великих держав, а такое состояние большой политики, в котором остается только один глобальный центр, находящийся в постоянной холодной борьбе с периферией, подавляя ее всячески. А у той нет иной судьбы, кроме партизанских действий против многократно более сильного противника. Глобальный диктатор тогда так и не созрел. Не в последнюю очередь из-за того, что между США и СССР началось противостояние.
Из этого противостояния сформировалась такая система международных отношений, отход от которой стал восприниматься как опасное нарушение баланса. Однако под толщей панциря из жестко сцепленных, неповоротливых идеологем развивались нешуточные брожения.
Во-первых, в США оставалась и вела свою работу сила, которая стремилась к снижению градуса напряженности между великими державами. В СССР тоже было кому откликнуться на этот посыл. Так возник период малой разрядки – взаимодействие генсека коммунистической партии Леонида Брежнева и президента США Ричарда Никсона. Программа «Союз» – «Аполлон», договор по ПРО, вывод американских войск из Вьетнама и целый ряд интересных следствий, которым так и не суждено было реализоваться, потому что Никсону объявили импичмент (Никсона растоптали сразу, а уже покойному Брежневу некоторые припоминают такие смелые действия до сих пор, хотя и предпочитают, чтобы все остальные о них забыли).
Во-вторых, старушка Европа не хотела вечно мириться с ролью младшего партнера в американских делах и лелеяла мечту о возвращении собственной мощи.
Кроме того, все больше приобретал значение Китай. От того, в каком лагере окажется Поднебесная, стало зависеть, удастся ли сохранять двухполярный мир. Или мы получим оруэлловского мирового жандарма в виде американо-китайской дружбы. Тогда уже СССР придется потесниться, как в свое время пришлось Великобритании благодаря сближению Рузвельта и Сталина.
В общем, устойчивости не было в мире никакой. А что же происходит сейчас?
Президент США Джо Байден в преддверии саммита G7 возвестил о «возвращении Америки», очевидно, имея в виду, что с политикой Трампа, направленной на блокирование европейской эмансипации, покончено. Но надо напомнить, что вообще-то не только Трамп расшатывал «коллективный Запад».
Франко-Германия давно и систематически заявляет о том, что созрела для создания собственной армии, расширения зоны евро в международной торговле, а также готова к выводу американских войск со своей территории. Так что в Старом Свете бодрый настрой Байдена не всем может прийтись по душе. Причем по обе стороны Атлантики сподвижников двух разных глобализмов – без США и с США во главе – похоже, примерно поровну. Но делать резких движений они пока, скорее всего, не будут. Сначала посмотрят: who is mr Biden?
Когда Байден был за океаном, старушке Европе он казался своим парнем, но не было ли это опасной иллюзией?
То, какой будет встреча Байдена и Путина, во многом зависит от итогов общения в формате G7. Если Джо не подведет, то к женевскому рандеву Россия подойдет достаточно спокойно. Несмотря на то, что европейские СМИ уже вовсю создают России имидж как стране, где душат свободы. Если же европейские коллеги заподозрят неладное, жди провокаций сродни инциденту с Гэри Пауэрсом накануне встречи Хрущева и Эйзенхауэра в Париже. Или какое-нибудь очередное «дело Голунова». Вплоть до полного отказа от договоренностей.
Если же встреча все-таки состоится, то сторонники Джо Байдена наверняка не преминут представить все как собственный дипломатический успех. Ведь Байдену необходимо доказать Америке, что не только Трамп способен на сотрудничество со сложными для США лидерами. Кроме того, Байдену и его команде нужно показать Европе, что именно благодаря достигнутым США и РФ соглашениям удастся запустить наконец «Северный поток – 2». Этот сценарий наиболее вероятен.
Что касается итогов встречи для России, то здесь наверняка можно будет объявить о некоторой точке в сирийском конфликте. Проблемы Украины и Белоруссии, скорее всего, обсуждать не будут. И по ним заявлений не будет. Возможно, мы узнаем что-то новое в отношении Ирана, а также Афганистана.
Рассчитывать на большую перезагрузку российско-американских отношений не приходится. Байден – не Никсон. Очарование взаимным личным обаянием двух визави в этой встрече тоже маловероятно. Главное, чтобы Байден не допустил какую-то оплошность. Например, не решил по ходу встречи, что на президента России Владимира Путина можно попытаться оказать давление в переговорах. Можно считать положительным исходом, если подобных казусов не случится.
А реальные результаты этой встречи мы увидим спустя некоторое время. И то по косвенным признакам.
Фото: Han Yan/XinHua/globallokpress.com