На Среднем Урале разгорается очередной скандал, связанный с пытками заключенных. На этот раз на условия содержания в исправительном учреждении пожаловались бывшие заключенные женской ИК-16 в Краснотурьинске. Подробности – в материале «ФедералПресс».
«Это ад!»
Информация о пытках в колонии впервые появилась в начале этого года. Сразу после огласки в колонию выехали правозащитники. Как рассказал исполнительный директор «Межрегионального центра по правам человека» Алексей Соколов, когда правозащитники в первый раз приехали на место, чтобы пообщаться с осужденными, лишь две девушки согласились на беседу с ними, остальные, «опустив головы», говорили, что на условия содержания не жалуются. Позже истории девушек на условиях анонимности якобы подтвердили двое сотрудников колонии.
Ко второму визиту ситуация, по словам Соколова, изменилась, и общественникам дали пообщаться с заключенными. «Они нам рассказали, что любая попытка передать информацию на волю чревата последствиями. Две девушки сделали попытку по телефону кому-то рассказать, после чего им несколько раз отказывали в досрочном освобождении. Далее в отношении девушек начали происходить репрессии. Их всех сразу выгнали на снег и заставили убирать его целый день. В итоге мы приняли решение всю информацию опубликовать», – объяснил Соколов.
При этом он подчеркнул, что правозащитники считают, что пытки в отношении девушек, скорее всего, начались не с подачи ГУФСИН, а по распоряжению руководства колонии.
Бывшая осужденная Лариса Литвинцева с трудом вспомнила, когда освободилась (оказалось, что в 2017 году, прим.Ред.). По ее словам, одни из наиболее распространенных наказаний за проступки в колонии – «пожар» и отправка в штрафной изолятор (ШИЗО). «Объявлялась пожарная тревога. В этом момент мы должны были свернуть матрасы, положить их на табуретку и со всем этим выбежать на улицу. Без разницы – одной по голове табуретом, другой по голове. Если мы не укладывались в 5-7 минут, все продолжалось заново», – рассказала женщина.
«Нас выгоняли на улицу рано утром. До вечера – без разницы, снег, жара или дождь – мы грузили трубы, пололи траву и так далее. ВИЧ-инфицированные девочки, которым нельзя находиться на солнцепеке, все покрывались волдырями», – рассказала другая бывшая осужденная колонии Ольга Козленко.
По ее словам, в 2016 году надзиратели не поверили заключенной-астматику, которая жаловалась на здоровье, в итоге женщина умерла во время уборки травы.
В ШИЗО, со слов женщин, их отправляли за малейшие проступки. Например, если не поздоровалась с сотрудником ИК, даже если он шел сзади. Там заключенным не давали садиться и заставляли стоять или ходить по несколько часов с перерывами на обед и сон. «Я ела с пола из собачьей железной миски. В ней были какие-то отходы. Воду там берут и переключают. Не давали присесть по несколько часов. Сейчас из-за этого у меня тромбофлебит. Воду давали на несколько секунд. Приходилось пить из унитаза: воду наберешь быстренько в бачок и пьешь. Это ад», – описала свое пребывание в штрафном изоляторе в 2016 году Лариса Литвинцева.
По ее словам, если заключенные пытались присесть или облокотиться на стену, тех, кто посильнее, могли избить, а остальным угрожали железными ключами или ударяли молотками по поставленным на голову книгам.
«Когда мы прошли в жилую зону колонии, из каждой щели были крики: «Здрасте, здрасте!» А начальник колонии сказал, что это прописано в правилах. Нам потом пояснили, что таким образом прививают заключенным культуру», – пояснил Алексей Соколов.
Наказание «навоз», по словам бывших заключенных, применялось весной, когда приходило время удобрять почву под картошку, которую впоследствии продавали тем же осужденным. «Внутри колонии есть пекарня, где все продают. Если ты не купишь там эту червивую картошку, мороженое или батон, больше отовариваться не дадут», – рассказали девушки.
Когда заключенные пытались обратиться к начальнику колонии, их отправляли в ШИЗО.
Член ОНК Михаил Борисов, проводивший проверку в колонии на предмет соблюдения правил труда, также рассказал о многочисленных нарушениях. В частности, он заявил, что заключенным приходилось ремонтировать крыши, причем безопасность их работы никак не обеспечивалась.
Другой правозащитник Роман Качанов рассказал, что женщин заставляли письменно соглашаться на неограниченные по времени работы по благоустройству территории колонии, за которые к тому же им не платили.
«В колонии очень высокая смертность. Очень много людей умирают от пневмонии. Люди просто сгорают на глазах. В октябре прошлого года умерла Юля Воронина. Перед посадкой у нее был инсульт. Естественно, у нее были осложнения. Папа ей покупал и присылал таблетки. Мы ее также контролировали. Но ей становилось все хуже и хуже. В колонию приехала «скорая», сделала укол, напоила чаем и уехала. Через неделю она начала говорить, что умирает. Папа перезвонил в колонию, ему ответили, что она просто выпрашивает у него деньги. Через неделю Юля умерла», – рассказала бывшая заключенная Наталья Виноградова.
В настоящее время правозащитники обратились в областную прокуратуру и Следственный комитет, куда передали показания девушек. По последней информации, сегодня в колонию с собственной проверкой выехали сотрудники прокуратуры. «В настоящее время получены и изучаются видеоматериалы с записями пояснений осужденных о нарушении их прав на надлежащие условия и порядок отбывания наказания в данном исправительном учреждении», – рассказали в надзорном органе.
«Кому-то удобно на руководство колонии что-то наговорить»
Любопытно, что не все правозащитники придерживаются версии о пытках в женской колонии. Некоторые, наоборот, утверждают, что никаких пыток в учреждении не было, а все рассказанное бывшими осужденными – выдумка. Такой версии, например, придерживается член ОНК Светлана Хрустальная.
«Мы с членами ОНК посещали колонию несколько раз, в отличие от этих людей [Алексея Соколова и Романа Качанова]. Они приезжали в колонию 22 февраля и искали на воле определенных женщин, которые могли бы оговорить руководство колонии, что они в итоге и сделали. Наталья Виноградова ни разу не была в ШИЗО, у нее 16 поощрений. Это матерые женщины-второходки, которые могут врать», – рассказала Хрустальная.
Она также предположила, что «сейчас кому-то удобно на руководство колонии что-то наговорить».
«Начальник абсолютно адекватный. Я не нашла никаких нарушений, и не могу сказать, что женщины были испуганы. Никто не выглядел испуганным, хотя иногда они любят отвести в сторонку и что-то шепнуть на ухо. Это же совершенно другой контингент людей. Это большой фарс, сейчас идет большой фарс. Они [Соколов и Качанов] приехали в колонию на 4 часа. Как можно было за это время сделать какие-то выводы. Мы там были несколько раз и ночевали там», – отметила правозащитница.
Аналогичного мнения придерживаются и в свердловском ГУФСИН. В ведомстве назвали данные, распространяемые «Межрегиональным центром по правам человека», недостоверными. «В каждом помещении ШИЗО установлены металлические кровати с деревянным покрытием, стол для приема пищи, табурет для сидения, имеется санитарный узел, окна – форточки оборудованы с механизмами открывания окон. <...> Медицинскими работниками ежедневно осуществляются покамерные обходы с осмотром осужденных, о чем делается запись в журнале, хранящемся в штрафном изоляторе. Жалоб на ухудшение здоровья за время нахождения в ШИЗО от осужденных не поступало. <...> Дополнительно в помещении ШИЗО установлен бойлер, который обеспечивает подачу горячей воды в душевую и каждую камеру изолятора. Также во всех помещениях отрядов, ШИЗО, КДС учреждения установлены водонагреватели, что позволяет использование горячей воды круглосуточно», – подчеркнули в ведомстве.
В ГУФСИН добавили, что осужденные привлекаются к работам по благоустройству не более двух часов в неделю, а навоз переносят в носилках, не более 7 кг на человека, в соответствии установленным нормам. Кроме того, подчеркивается, что права осужденных на телефонные переговоры не нарушались, а зарплата выплачивается исправно – в среднем 7,1 тыс. рублей в месяц.
Фото: ФедералПресс / Дмитрий Барков, Денис Аллаяров