В Москве прошла ежегодная большая пресс-конференция главы государства. На нее аккредитовались 1895 журналистов. В зале на всех не хватило мест. Большинство из тех, кому все же удалось провести несколько часов в одном помещении с президентом, возможность задать вопрос не получили. Несмотря на то что Владимир Путин беседовал с представителями СМИ на разные темы – от здравоохранения до отношений с Украиной – почти не было узких региональных вопросов и просьб. В чем же заключаются главные смыслы прошедшей пресс-конференции? Об этом мы поговорили с ведущими политологами страны.
С каждым годом региональные журналисты все больше недовольны тем, что им не дают возможность задать вопрос. Для федеральных же СМИ, входящих в президентский пул, в зале были забронированы места, их корреспондентов искал взглядом пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков и чаще отдавал предпочтение именно им, а не тем, кто приехал в столицу издалека. В чем причина? Изжил ли себя формат пресс-конференции? Не пора ли менять подход, чтобы регионы были услышаны?
 |
Комментирует директор Центра политологических исследований Финансового университета Павел Салин:
«Основная причина взаимоотношения власти и общества вообще и медийным цехом в частности заключается в том, что в обществе все больше вызрел и уже перезрел запрос на диалоговый формат общения с властью, чтобы власть не только в одностороннем порядке доносила свою точку зрения, но и реагировала на то, что идет снизу. СМИ в этом процессе должны присутствовать как коммуникаторы. Власть наоборот все больше и больше замыкается в себе и концентрируется на том, чтобы спускать сигналы только сверху вниз, поэтому и подобные форматы устарели и не предполагают диалога.
На все вопросы, вне зависимости от того, были ли они федеральными или региональными, Владимир Путин отвечал в одностороннем порядке. Он практически спускал указания сверху вниз. Поскольку вероятность того, что от региональных СМИ прозвучит менее удобные вопросы и несмотря на предварительное согласование регионалы позволят себе большую вольность, есть перекос в сторону федеральных СМИ. Это, во-первых. А во-вторых, здесь просто сыграли роль количественные показатели, зона охвата федеральных СМИ, количество и качество аудитории. Для Кремля подобные мероприятия интересны прежде всего с количественной и качественной точки зрения. Не обязательно в первую очередь дается возможность задавать вопросы тем СМИ, которые имеют наибольший охват, но, может быть, федеральные СМИ ориентированы на узкую, но важную для Кремля аудиторию. Поэтому с ними работа ведется более тщательно. В «минус» играет тот факт, что количество участников пресс-конференции становится все больше, а времени больше не становится».
 |
Комментирует политолог Дмитрий Журавлев:
«Пресс-конференция – это единственный формат, в котором президент может обращаться к интеллигенции. Интеллигенция общается с президентом не через разговор о том, почему лампочку не закрутили, а через более глобальные вопросы. Для более глобальных вопросов нужен больший текст. Во-первых, интеллигенции нужны развернутые ответы. Во-вторых, интеллигенция – самая антивластная группа в мире. Она всегда недовольна.
Диалог с людьми, по телефону – это диалог с тетей Машей. С директором школы Василием Васильевичем он разговаривает через вас, по-другому не будет. Формат себя не изжил. Во всякой очереди есть продавец. Пескову удобно работать с федералами. Это не его вина. Объективная реальность. Он знает то, что от них можно ожидать, он знает каждого из них и знает, что плохого спросит человек. А регионалов он знает, мягко говоря не всех и не знает, что от них можно ожидать».
В ходе пресс-конференции президенту было задано несколько вопросов, связанных с историей страны. Например, журналист Андрей Колесников спросил о возможном выносе тела Ленина из Мавзолея. Несмотря на явную нелюбовь к революционеру, Путин заявил, что мавзолей «не нужно трогать». О чем это говорит?
|
Комментирует директор Центра политологических исследований Финансового университета Павел Салин:
«Тема историческая вообще и тема с выносом Ленина в частности использовалась активно Кремлем и на протяжении нулевых годов, и десятых годов исключительно для отвлечения внимания. Сразу на тему выноса Ленина возбуждались коммунисты, поднимался хайп, который позволял сформировать ложную повестку. Но сейчас такое впечатление, что на нынешней пресс-конференции эта тема была поднята не для формирования ложной повестки, не для отвлечения внимания. Дело в том, что подобного рода вопросы и обсуждение подобного рода тем все больше и больше соответствует психологическому настрою Владимира Путина. Он себя мыслит уже не как государственный менеджер, актуальный политик, а как исторический деятель. Для него сейчас более важным является то, как о нем будут думать потомки. Условно говоря, [его волнует] что о нем напишут в учебниках истории через 50-100 лет, чем то, о чем думают его избиратели. Это все больше и больше соответствует психологическому настрою Путина. Такие моменты в нулевые годы в нем особо не проявлялись, они стали проявляться после 2011-2012 гг. И особенно после 2014 года, после Крыма. Это очень важно для понимания современного психологического состояния нынешней власти, какие есть для нее приоритеты и, возможно, какими мотивами она руководствовалась и будет руководствоваться в следующем году, когда будет принимать какие-то важные геополитические решения. Вопрос был задан тот, который Владимира Путина интересует. Принято считать, что его интересует прикладная внешняя политика, а его сейчас больше интересует его место в истории. Он все меньше живет в настоящем моменте и все больше где-то в историческом будущем».
 |
Комментирует политолог Алексей Макаркин:
«Это говорит о том, что есть в президентском электорате немалое количество людей, которые не хотят выноса тела Ленина. За президента голосует много пенсионеров, людей старшего возраста, советской психологии. Для них вынос тела Ленина из Мавзолея будет негативным сигналом, поэтому здесь не учитывать мнение своих избирателей было бы с электоральной точки зрения неправильно.
Второй момент состоит в том, что кроме избирателей Путина, часть из которых не хотела бы такого выноса, есть еще избиратели Геннадия Андреевича Зюганова, которые тем более не хотят. Для них это ностальгия, идеология. Вопрос был задан не случайно, а как раз для того, чтобы показать, что этого не произойдет. Сейчас у таких категорий избирателей есть своя особенность – после повышения пенсионного возраста они стали более активно апеллировать к советскому опыту, сравнивать, что в СССР мужчины выходили на пенсию в 60 лет, а сейчас повысили. Соответственно, надо показать, что президент хотя и не разделяет все советские традиции, весьма критично относится к Ленину, но с другой стороны, он выразил уважение не к Владимиру Ильичу, а к мнению тех людей, которые его продолжают уважать и которые не хотели бы выноса тела, скандалов, связанных с этим и так далее».
Владимир Путин допустил возможность корректировки Конституции. По его мнению, можно убрать из статьи об ограничении сроков президентства слово «подряд». В 2012 году Путин сам воспользовался этой лазейкой и остался фактически на третий срок. Почему теперь такие изменения могут быть актуальными? И какие политические смыслы несут высказывания президента о Конституции?
 |
Комментирует политолог Александр Шпунт:
«Во-первых, президент начал с того, что Конституция – это живой организм. Есть элементы Конституции, которые с его точки зрения не могут быть подвержены ревизии ни при каком положении вещей, а именно первая глава, и есть положение для Конституции, которое может быть пересмотрено в зависимости от того или иного момента развития общества.
Как вы помните, американская конституция не допускает занятие гражданином президентского поста больше двух сроков подряд, но в американской истории был президент, который занимал пост четыре срока подряд. Это было совсем недавно. Этим президентом был Рузвельт. Америка тогда оценила так период своей истории и больше к этому моменту не возвращалась. Я думаю, что в такой ситуации стоит обратить на это внимание. В тот момент, когда в Конституции появилось это требование, формулировка «два срока подряд» была актуальной. Ситуация изменилась, общество стало более взвешенным, и от «подряд» можно отказаться. Об этом говорил президент, но это не значит, что изменение будет автоматически принято. Во-вторых, все восприняли слова президента как тот факт, что Владимир Путин не собирается баллотироваться в 2024 году. А он где-то заявлял, что собирается? Нет, поэтому здесь абсолютно никакой сенсации нет. Это абсолютно нормальный конституционный процесс. Президент как один из лидеров этого процесса заявил свою позицию о важном моменте».
 |
Комментирует политтехнолог, автор телеграм-канала «Политджойстик» Марат Баширов:
«Не факт, что он говорил о продлении своих полномочий. Его речь больше касалась того, что нужно пересмотреть форматы взаимодействия между правительством, президентскими структурами и Государственной думой. Но с другой стороны, если бы меня спросили как человека, который считает себя гражданином и патриотом этой страны, то, конечно, я пока не вижу на горизонте того, кто бы Путина мог сменить. Если бы меня спросили, что бы я выбрал, я бы сегодня ответил –третий срок. Стабильность важнее условных ограничений».
Фото: ФедералПресс / Екатерина Лазарева
Формируя смыслы. Проект «ФедералПресс»