Уходящий год оказался непростым для многих — проблемы охватывали всю палитру от эпидемиологической обстановки до экономического спада. Но для губернатора Иркутской области Игоря Кобзева это был еще и первый год пребывания в должности — он был назначен с приставкой врио в середине декабря 2019-го. О своих достижениях и просчетах глава региона рассказал на итоговой пресс-конференции. «ФедералПресс» собрал ключевые заявления губернатора и опросил экспертов – действительно ли проблемы Приангарья начали решаться.
Лесная брешь в бюджете
- Еще будучи врио главы Иркутской области, вы много говорили о грядущей реорганизации лесхозов. По вашим словам, она необходима, чтобы сократить количество лесных пожаров и сделать реально эффективным контроль лесного фонда. Сейчас такие разговоры уже не ведутся. Это значит, что реформы не будет?
- В этом году время на реорганизацию упущено. Даже если проводить организационные мероприятия, то это 3 месяца. Это значит, что процесс выходит к началу лесопожарного сезона 2021 года, а новая структура лесхоза еще требует доработки, за январь правительство не сможет дойти до той модели, которая наиболее эффективна. В течение лесопожарного сезона 2021 года будет идти обсуждение реорганизации лесхоза, и в октябре можно будет провести реорганизацию, чтобы в январь 2022 года выйти с новой структурой. К этому моменту также нужно получить согласование Рослесхоза.
-Кстати сказать, более 50 сотрудников лесхоза заявили о том, что у структуры есть задолженность по зарплате перед сотрудниками. Насколько это соответствует действительности?
-Да, эта проблема существует, задолженность есть. Сегодня мы этот вопрос решаем, и до конца года вопрос будет закрыт.
-Затрагивая тему леса, нельзя не заметить, что поступления в областной бюджет от лесоперерабатывающего комплекса существенно сократились. По оценкам ряда депутатов, сумма поступлений снизилась в три раза по сравнению с 2019 годом, и вернулась на отметку 2015 – 3 миллиарда рублей в год. При этом, из-за роста курса доллара валютная выручка предприятий возросла, а расчетная лесосека в Иркутской области осталась примерно той же. В таком случае, в чем причина сокращения доходов от лесопереработки?
- Действительно, поступления сократились. Для лесопромышленников были объективные причины – пандемия. Но сейчас ведется работа с такими крупными игроками как «Илим», да и не только с ними, и не только в лесообрабатывающей сфере. Все эти структуры в конечном итоге должны выплатить в региональный бюджет все что положено.
Экономические потери региона комментирует депутат Законодательного собрания Антон Романов:
«Странная экономическая логика. У нас что, обьем лесопереработки сократился втрое? Предприятия, занимающиеся экспортом древесины, вовсе объемы не снижали, при чем здесь коронавирус? Как он их затронул? Я думаю, Игоря Кобзева просто вводят в заблуждение. Если посмотреть на мировые цены на целлюлозу, то она упала с 45 до 35 тысяч рублей за тонну. Действительно, на первый взгляд есть спад. Но это спад в 25 – 30 %, а не в три раза. Тем более, на внутреннем рынке спрос, наоборот, вырос. Взять тот же «Илим» - целлюлоза варится, производство не останавливается. У крупных вертикально-интегрированных структур (а они основные налогоплательщики) в арсенале всегда есть множество способов спрятать прибыль. Надо смотреть на их выручку. У нас председатель правительства Константин Зайцев – бывший налоговик, и он эти схемы прекрасно знает. Я думаю, если ему будет дана команда и политическая воля, он эти концы найдет быстро».
Управленческие решения. Направо пойдешь…
- Если посмотреть на состав правительства Иркутской области, можно заметить, что ряд ключевых постов в нем занимают выходцы из вертикально-интегрированных структур, которые имеют крупные бизнес-интересы в регионе. Имеются в виду представитель «Полюс золота», а ныне первый замгубернатора Андрей Козлов и выходец из «Иркутскэнерго» Георгий Кузьмин. Вам порекомендовали этих чиновников? Или их появление в составе правительства – часть неких предвыборных договоренностей?
-Лично я ничего страшного в этом не вижу. Если будут факты, что названые чиновники действуют в интересах этих компаний, в ущерб области – будем разбираться. Но пока такого нет. Кроме того, на работе в областном правительстве и Козлов, и Кузьмин занимаются направлениями, никак не связанными с деятельностью вертикально-интегрированных структур, из которых они пришли. Работа их как специалистов у меня нареканий не вызывает.
- Недавно областное правительство объявило конкурс на разработку технико-экономического обоснования реконструкции аэропорта Иркутска. Цена лота – 55 миллионов рублей. С огромным понижением начальной ставки до 17 миллионов его выиграла никому не известная торговая компания «Алмаз». Ее директор признался, что опыта подобной работы у предприятия нет. Как вы считаете, насколько эффективны окажутся вложения?
- Нам нужна компания с мировым именем, которая могла бы дать решения, которые мы сможем использовать в дальнейшем. Мы тоже обеспокоены, что сегодня выходит компания, которая не понимает конечной цели и важности для жителей региона. Я думаю, у компании, выигравшей конкурс, не хватит ресурсов. Будем думать, что с этим делать.
Ситуацию с аэропортом и управленческие решения комментирует политолог Сергей Шмидт:
«Начну с аэропорта. Тут накопился такой клубок противоречий и проблем, что его надо рубить, а не развязывать. По-хорошему их можно было решить продажей аэропорта. Насколько я знаю, большинство авиаузлов в стране находятся в частных руках и выглядят они гораздо лучше иркутского. Для предыдущего губернатора-коммуниста Сергея Левченко такой шаг был бы равносилен политическому самоубийству. Игорь Кобзев не связан партийными знаменами, думаю, здравый смысл все же возобладает и аэропорт продадут. Что же касается первого вопроса, то это данность путинской модели экономики и государственного устройства. Она держится на крупных вертикально-интегрированных структурах, в той или иной мере, подконтрольных государству. Малый и средний бизнес – тут статисты. И в этом случае присутствие представителей в региональной власти неизбежно. В нашей ситуации так даже честнее – когда эти люди официально занимают посты».
Штурм Тулуна
- В последнее время Тулун исчез из федеральной повестки. Как сейчас обстоят дела в городе, который пострадал от наводнения?
- Президент поставил передо мной задачу по восстановлению жизни в пострадавших районах. Решать ее приходилось в не самых простых условиях, тут было все: и саботаж, и итальянская забастовка, и недобросовестные подрядчики. И все это – на фоне пандемии. Для нас было очень важным не останавливать работы ни на день. И мы это сделали. Большинство задач, поставленных по пострадавшим районам, выполнены.
-Есть ли какие-то слабые места в Тулуне?
- К работам были привлечены компании, не имеющие оборотных средств. Они получили аванс в размере 50% от суммы строительства, но не имели средств для достройки домов. К работе была привлечена Военно-строительная компания, суммы выплат застройщикам была увеличена до 90%, перезаключен ряд трехсторонних договоров. Проблемные дома будут достроены к 1 мая 2021 года.
Ситуацию в Тулуне комментирует депутат Законодательного собрания Иркутской области Андрей Маслов:
«Недавно мы побывали в Тулуне на двух строительных площадках. Если летом они были полупустые – несколько работников ходили, то сейчас людей туда понагнали изрядно. Так что, объективно говоря, работа там идет. Пусть с элементами «штурмовщины», как помните в советское время: задача сдать к такому-то числу! Да может где-то бестолково, суетливо, с нарушениями технологии, но работа идет. Вот эти 8-этажки, которые раньше проектировались как 5-этажные, есть полной ощущение, что к означенной дате – 25 декабря их сдадут. Не без недочетов, конечно, но в целом работают люди».
Фото: irkobl.ru