Число самовыдвиженцев на выборы депутатов Госдумы от СЗФО в 2021 году сократилось втрое по сравнению с 2016-м годом. Почему количество желающих попробовать себя в качестве независимого кандидата заметно убавилось и каковы шансы таких людей на участие в голосовании и победу – в материале «ФедералПресс».
Восемь неизвестных и один Путин
Сегодня из 450 депутатов Госдумы лишь трое прошли туда по одномандатным округам: лидер партии «Гражданская платформа» Рифат Шайхутдинов от Башкортостана, председатель партии «Родина» Алексей Журавлев от Воронежской области и единоросс Владислав Резник от Адыгеи. И только последний оказался самовыдвиженцем, притом что на момент избрания уже имел за плечами работу в четырех созывах нижней палаты и занимал место члена высшего совета ЕР.
Тогда, в 2016-м, свои кандидатуры по всей стране самостоятельно выдвинули 304 человека, а от Северо-Запада – 27: пенсионеры, рядовые производственники, управленцы, ИП, преподаватели и научные сотрудники, чиновники, общественники, неработающие и один профессиональный политик – член собрания депутатов НАО. Однако все претенденты от округа по тем или иным причинам получили отказ в регистрации либо утратили статус кандидата до момента голосования.
В 2021 году, как видно из данных ЦИКа, число претендентов, выбравших форму самовыдвижения, уменьшилось в разы – в общей сложности 173 независимых кандидата и девять из них по СЗФО. Группу составили предприниматели и менеджеры среднего звена, студент и безработный. Лишь один из выдвиженцев привлек к себе внимание общественности – бизнесмен и председатель созданной годом ранее партии «Россия без коррупции» Роман Путин. Как называют его СМИ – сын двоюродного брата президента России. 43-летний москвич заявился на выборы в петербургском округе № 214.
Через тернии к выборам
Политологи напрямую связывают уменьшение числа независимых кандидатов со сложностью сбора подписей и ужесточением выборного законодательства. Согласно требованиям ЦИКа, для регистрации претендентам придется до 4 августа собрать подписи не менее 3 % избирателей округа, где они намерены баллотироваться. То есть счет для каждого выдвиженца идет на несколько десятков тысяч человек. Причем, часть подписей в избиркоме с высокой долей вероятности отбракуют. Притом, что допустимый процент брака с прошлого года законодательно определен в 5 %. Тогда же, в 2020-м, ужесточились требования к заполнению подписного листа.
«Появился такой нюанс: человек, оставляющий подпись, собственноручно должен оставлять паспортные данные, тогда как раньше можно было только поставить дату и расписаться. Рядовой гражданин не обладает столь высокой компетенцией, не знает, как правильно вносить информацию, сокращения и так далее. А любое неверное значение ведет к тому, что подпись вычеркнут», – уточняет социолог, директор аналитического Центра «Русская мечта» СЗИ РАНХиГС Инна Ветренко.
По ее словам, негативный опыт сбора подписей 2016 года отбил у многих желание баллотироваться, полагаясь на собственные силы. В том электоральном цикле выдвиженцы потратили временные и финансовые ресурсы, но не прошли этап регистрации.
«Очевидно, что механизм выдвижения без поддержки политической партии более сложен. Людям приходится преодолевать огромное количество трудностей, в первую очередь – сбор подписей в свою поддержку. Самовыдвиженцы чаще других получают отказы в регистрации. Им сложно и юридически, и организационно преодолеть установленный барьер. Хотя такой инструмент, как сбор подписей, необходим», – отмечает заведующая лабораторией Института политической психологии и прикладных политических исследований ЛГУ имени Пушкина Инга Бурикова.
В довесок к непростому процессу сбора подписей годом ранее расширился круг уголовных статей, запрещающих гражданам пассивно участвовать в выборах. А в июне 2021-го очередные поправки лишили права избираться лиц, причастных к деятельности организаций, признанных экстремистскими.
«Действительно, последние изменения в избирательном законодательстве не способствуют тому, чтобы самовыдвиженцы шли на выборы, – говорит политолог Ярослав Игнатовский. – Сегодня чтобы реально победить в одномандатном округе, нужно обладать не только материальными ресурсами, но и, прежде всего, быть под политической «крышей». Эти крыши определены: «Единая Россия» либо парламентская оппозиция. От малых партий по всей стране максимум изберутся несколько человек, и притом по договоренностям – им по крайней мере не должны противодействовать. Списки одномандатников согласовываются, и попасть туда с улицы крайне тяжело».
Как добавляет Ветренко, помимо общих для самовыдвиженцев сложностей в СЗФО наблюдаются и дополнительные: «Есть много жалоб о том, что сборщиков подписей постоянно гоняет и задерживает полиция, хотя те работают на легитимной основе. Существуют и другие административные препоны. Все зависит от субъекта федерации и установки региональной избирательной комиссии – допускать самовыдвиженцев или нет».
Неслучайно процент самовыдвиженцев в СЗФО гораздо ниже, чем в других округах, отмечает социолог. В то время как на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке самовыдвиженцы выступают главными оппонентами «Единой России».
Инга Бурикова не согласна с утверждением, что на самовыдвиженцев оказывается больший административный прессинг: «Все кандидаты находятся в равных условиях, и избирательные комиссии помогают всем в одинаковой степени. Однако когда за плечами нет поддержки политической организации, действовать сложнее».
Не теряя надежд
Спектр участвующих в выборах партий на Северо-Западе шире, чем в других округах. И для кандидатов это еще один повод не идти в самовыдвиженцы, а пользоваться партийными ресурсами, говорят эксперты.
«Многие политики находят подходящую для себя партию и договариваются с ней о выдвижении в обход сбора подписей. Это нормальная практика. Те же, кто не договорился, вынуждены собирать подписи», – объясняет Бурикова.
Те, кто все-таки принимает решение о самовыдвижении, руководствуются различными причинами.
«Кто-то выступает согласованным кандидатом, выполняет определенную миссию спойлера или технического кандидата, чтобы создать весь спектр плюрализма, – полагает Инна Ветренко. – Другими двигает честное желание не принадлежать ни одному партийному лагерю и идти на выборы в одиночку. И это норма, когда на выборах есть такие кандидаты. Поскольку не весь электорат партийно ориентирован».
Ярослав Игнатовский считает, что одномандатники, и в особенности самовыдвиженцы, прежде всего желают заявить о себе: «Такие люди хотят использовать выборы в Госдуму как площадку для проведения собственной пиар-кампании без особых надежд на победу и значимый электоральный результат. Пример тому – нынешний кандидат Роман Путин. Этот человек ведет активную деятельность, похоже, только в информационном поле. Его известность среди избирателей в пределах статистической погрешности, несмотря на фамилию. А политика определяют его дела и репутация».
Меж тем, как замечает Инга Бурикова, у самовыдвиженцев все же есть шанс на успешный для себя исход голосования. И к людям, которые нашли в себе силы выдвинуться в одиночку, стоит присмотреться:
«Мы знаем ряд примеров последних лет, когда люди, прежде не участвовавшие в политической жизни, – уборщики, кухарки, водители и прочие, казалось бы, далекие от политики – выигрывали выборы, возглавляли свои муниципальные образования, входили в парламенты. С учетом того, что в этом году нам предложат политические партии, может быть, такое самовыдвижение окажется более перспективным. Возможно, избиратель не захочет голосовать за партийца и сделает выбор в пользу другого человека, который покажется ему симпатичным. Не исключено, что результаты текущей избирательной кампании принесут нам сюрпризы».
Фото: ФедералПресс / Елена Сычева, инфографика: ФедералПресс / Елена Майорова
Госдума VIII созыва