Прямые потери экономики России от энергоперехода составят 10,4 трлн рублей запериод 2025–2035 гг. (в ценах 2020 года). Такая оценка содержится в докладе компании ФБК Grant Tornton «Сколько стоит энергопереход». Подробности – в материале «ФедералПресс»
«Очевидное последствие энергоперехода – сокращение экспорта углеводородов. Именно об этом прежде всего говорят, когда задумываются о его цене. Россия – экспортер энергоресурсов, потребление которых будет снижаться по мере перехода на другие безуглеродную энергетику», – рассказал автор доклада, директор Института стратегического анализа ФБК Grant Tornton Игорь Николаев. Больше всего, порядка 6,5 трлн рублей в ценах 2020 года, составят потери от снижения экспорта нефти.
При этом, по словам Игоря Николаева, на начальном этапе энергоперехода, благодаря ценовой конъюнктуре на рынке энергоносителей, Россия и другие поставщики углеводородов оказываются в выигрыше. Потери, которые имеет смысл оценивать, начнутся уже после 2024 года. Именно с этим эксперт связал недавнее решение увеличить к этому времени ликвидную часть Фонда национального благосостояния с 7 % до 10 % ВВП. «Это говорит о том, что руководство страны озабочено тем, откуда брать деньги, если выпадающие доходы будут большими», – отметил Николаев.
«Сейчас очень много дискуссий вокруг энергоперехода, но проблема в том, что обсуждаются цели и способы их достижения, а не стоимость, хотя это один из ключевых вопросов», – отметил президент Института энергетики и финансов Марсель Салихов.
В качестве одной из проблем он назвал неизбежный рост стоимости электроэнергии из-за введения платы за выбросы углерода. По оценке эксперта, при тарифе в 10 долларов за тонну СО2 цена энергии вырастет на 12 % в Европейской части России и на 20 % для потребителей Сибири
По мнению члена Научного совета РАН по системным исследованиям в энергетике профессора Андрея Конопляника, перед Россией сейчас остро стоит выбор модели энергоперехода. «У нас очень много, поскольку мы взаимозависимы с Европой в области энергетики, говорится о том, чтобы идти по европейскому пути энергоперехода, то есть постепенному отказу от невозобновляемых источников энергии в пользу возобновляемых. Нам эта модель навязывается, иногда жестко навязывается», – говорит эксперт.
При этом производство невозобновляемых энергоресурсов – это та отрасль, в которой Россия имеет конкурентное преимущество, поэтому более оправданным будет не отказ от них, а развитие на основе низкоэмиссионных технологий.
«Для нас, в силу специфики нашей страны, существует гораздо более широкий спектр возможностей, связанных как с сокращением выбросов, так и с повышением поглощающей способности, прежде всего природных экосистем», – объяснил Андрей Конопляник.
По его мнению, для России также важны структурные сдвиги в энергобалансе, но приоритетом должен быть не переход к ВИЭ, а наращивание использования газа и атомной энергии. Кроме того, снижения выбросов в России можно добиться за счет технологических усовершенствований, прежде всего повышения энергоэффективности.
«Важно, чтобы энергопереход для нас был не просто «зеленым», но и служил повышению уровня жизни населения», – резюмировал эксперт.
Как считает эксперт Российской академии народного хозяйства Владимир Гуревич, Россия при всем желании не сможет игнорировать то, как развивается процесс энергоперехода в Европе.
«По большому счету, никого не интересует, на чем мы будем кататься в будущем, но нас очень интересует, на чем будут передвигаться они, поскольку это радикально влияет на наше существование. Поэтому не принимать во внимание даже экзотические программы, которые выстраивает Евросоюз, мы не можем», – уверен аналитик.
Причина – технологическая и экономическая невозможность изменить логистику поставок энергоресурсов. Наращивание экспорта в азиатском направлении не позволит компенсировать потерю европейского рынка, полагает Гуревич.
Что касается повышения энергоэффективности, добиться ее возможно только введением платы за выбросы, говорит эксперт. «Мы говорим о низкой энергоэффективности уже много десятилетий, но ничего реально сделать не можем. Для того, чтобы сдвинуть проблему с мертвой точки, нужны экономические стимулы. Никакие административные меры не помогут», – говорит Гуревич.
Еще один аспект создания в России национальной системы торговли углеродными квотами затронул Игорь Николаев. Сейчас на эту систему возлагаются большие надежды. В частности, она призвана защитить российских экспортеров от негативного влияния вводимого Евросоюзом трансграничного углеродного регулирования. В перспективе ожидается, что торговля квотами на выброс СО2 выйдет на международный уровень.
«Если градус санкционного противостояния не снизится, я боюсь, что этот рынок не останется вне этой повестки, поскольку финансовая составляющая здесь очень значительна», – видит риски Николаев.
Например, сейчас американские компании не могут участвовать в первичном размещении российского госдолга, обсуждается и запрет на приобретение российских госбумаг на вторичном рынке. Последний пакет американских санкций, который подготовлен в США, включает также отключение России от международной системы расчетов SWIFT.
Фото: ФедералПресс / Евгений Поторочин
ESG-развитие