В Свердловской области регулярно сообщают о случаях жестокого обращения с животными, но не все они доходят до суда, а живодеры обычно получают мягкие приговоры. Буйные свердловчане вымещают на кошках и собаках свои неудачи и проблемы, заодно «награждая» психологическими травмами случайно оказавшихся рядом детей. О том, как на Среднем Урале судят живодеров, почему они идут на преступление и как быть, если ребенок стал свидетелем или соучастником зверств, – в материале «ФедералПресс».
Живодеры на свободе
В мае в Серове прошел очередной процесс по делу о живодерстве: по данным местной полиции, осуждены двое соседей, «ведущих асоциальный образ жизни». Оба судимы за причинение вреда здоровью, а один из них – еще и за кражи и угрозу убийством. Вдобавок живодеров штрафовали за пьянство в общественных местах, нарушение тишины и другие нарушения. Как выяснилось, в июне они в очередной раз напились, после чего жестоко убили собаку одного из них, а труп выбросили на помойку. При издевательствах над животным присутствовала девятилетняя девочка. Хотя горе-хозяин уже после убийства собаки попался с наркотиками, приятели отделались легким испугом: один из них получил год, а второй – восемь месяцев исправительных работ.
Аналогичный приговор получил и житель Каменского района по фамилии Андреев, который в сентябре расхлестал о бетон рыжую бездомную кошку. Он схватил животное, которое «сопротивлялось и издавало звуки в виде мяуканий», и убил двумя ударами о бетонные плиты, рассказали в пресс-службе районного суда. Все это происходило на глазах у маленького мальчика. В результате Андрееву дали год исправительных работ.
Один из самых нашумевших случаев произошел в прошлом году – тогда исправительными работами и штрафом отделался екатеринбуржец Владлен Третьяков, известный как «убийца шпица». Хотя на момент преступления он уже находился на условном сроке, а также попался на краже велосипеда, в колонию он так и не попал. Хотя соседи постоянно жаловались на его дебоши, суд решил, что Третьяков достаточно исправился, чтобы остаться дома.
Многие случаи и вовсе не доходят до суда: в конце 2010-х сообщалось, что из 38 тыс. сообщений о зверствах, поступавших в российскую полицию ежегодно, дела возбуждались только по 250 случаям, а приговоры выносились только по 100. Как писали правоведы, полицейские не любили связываться с каверзной статьей, требующей многочисленных экспертиз и доказательств и при этом не сулящей никаких лавров.
Подобные случаи есть и сейчас. Например, зимой жительница Каменска-Уральского жаловалась, что труп ее пса нашли жутко изуродованным: по ее мнению, животное насиловали, а затем расстреляли дробью. Хотя она подозревала в живодерстве своего соседа, полицейские решили, что собака просто попала под машину.
«Что-то вроде психического расстройства»
Уральская ученая Елена Богатова еще более десяти лет назад выделила основные типы преступников, которые издеваются над животными. По ее мнению, это «хулиган», «охотник», «торговец», «дрессировщик» и «маньяк». Эта классификация хорошо подтверждается и современной практикой: например, сейчас полиция проверяет «торговца», у которого умерли несколько десятков животных. Зоозащитники считают, что бизнес стал ему неинтересен, так что он просто уморил псов. А житель Краснотурьинска, который колотил щенка палкой, заявил, что просто его «дрессировал».
Большинство живодеров, впрочем, можно отнести к категории хулиганов: это люди с низким уровнем образования, безработные, не имеющие устойчивых связей, склонные к пьянству. Нередко такие преступники совершают и злодеяния по отношению к людям – как тот же Третьяков или серовские собутыльники.
«Это девиантное поведение – не совсем психическое расстройство, но что-то рядом. У таких людей отсутствует эмпатия, не сформировано сочувствие. Раньше их называли психопатами, но сейчас такого диагноза нет. Вероятно, у людей, которые проявляют открытую агрессию к животным, есть какое-то личностное расстройство, от этого они получают удовольствие, разрядку напряжения», – рассказала корреспонденту «ФедералПресс» психолог и зоозащитница Ольга Заигрина.
Она считает, что неслучайно живодеры часто действуют под воздействием алкоголя или наркотиков.
«Если в человеке есть подавленная агрессия, то под алкоголем он начинает ее выплескивать, в том числе и на животное. А наркотики вообще очень сильно меняют сознание человека», – говорит эксперт.
По мнению Заигриной, определенные девиации могут быть и у заводчика, бросившего животных на произвол судьбы. Хотя он не проявлял к ним прямой агрессии, а просто игнорировал их потребности, но это тоже свидетельствует об отсутствии эмпатии.
В отдельных случаях животные страдают и от нерадивых хозяев, которые, казалось бы, желают им добра: например, недавно приставам пришлось изымать у зоозащитницы из Среднеуральска собак, живших в антисанитарных условиях. Часто такое случается и у пожилых людей с возрастными изменениями психики.
«Это или деменция, или другие нарушения, когда нарушено планирование. То есть они в моменте чувствуют жалость, но при этом не могут посмотреть вперед, что у них уже десять собак и кормить их нечем», – объясняет Заигрина.
На глазах у детей
Как видно по приговорам, вынесенным в Серове и Каменском районе, наряду с собаками и кошками от живодеров страдают и дети, которые становятся свидетелями жутких сцен. Не случайно это считается поводом ужесточить квалификацию преступления: за жестокое обращение с животным в присутствии малолетнего теоретически можно получить от трех до пяти лет колонии.
«Говорят, что свидетели насилия – это то же самое, что пострадавшие. Это тоже травма. Такой ребенок может очень остро чувствовать свою уязвимость, беспомощность. Он понимает, что кто-то может просто взять и причинять другому боль, и этот другой даже не может ответить. Очень страшно представлять себя на месте вот этого страдающего существа, даже животного, ведь нормальный человек сочувствует животным почти так же, как людям», – объясняет Заигрина.
Травма может проявляться по-разному: одни дети плачут и тревожатся, а другие начинают ассоциировать себя с агрессором. По словам Заигриной, родителям следует выслушать ребенка и четко проговорить, что насилие над животными – зло и преступление. При этом нужно сделать все, чтобы злоумышленник понес наказание.
«Если есть возможность, то надо действительно человека призвать к ответственности. Если это подросток, например, поговорить с его родителями, чтобы ребенок видел, что возмездие наступает. Если даже не получится ничего добиться, то мы хотя бы сможем сказать, что мы сделали все, что смогли, что наше дело правое, что нельзя это просто оставлять. Самое плохое – когда говорят, что это зло, но ничего не делают. Ребенок думает, что это безнаказанно и как будто даже разрешено», – советует эксперт.
Если же ребенок сам проводит время в компаниях, которые издеваются над животными, то это тоже повод с ним поговорить. Не исключено, что он боится конфликтов, испытывает проблемы с общением и поиском друзей, говорит психолог.
«Ему, скорее всего, нужна помощь, чтобы его самооценка повысилась и он стал лучше выбирать людей, не боялся отказываться от плохой компании. Но нужны поддерживающие родители, чтобы он мог спокойно рассказать об этом и вы могли спросить его, почему он это не прекратил. Важно, чтобы было доверие между родителями и ребенком, особенно если это подросток», – заключает она.
Фото: ФедералПресс / Светлана Возмилова