Проект мирного соглашения по урегулированию украинского конфликта стал одним из центральных сюжетов прошедшей недели: документ, встретивший жесткую критику в европейских столицах, уже к женевскому саммиту был скорректирован. О том, как Москва воспринимает подобные инициативы, почему Вашингтон идет на пересмотр собственных предложений и какую линию в этой ситуации выстраивает российская сторона, «ФедералПресс» поговорил с политологом Дмитрием Солонниковым.
Давайте начнем с первого проекта договора на 28 пунктов. Как вы оцениваете его содержание и мог бы он быть реализован? Какие риски он нес?
— Представленный документ не содержал требований, объявленных президентом Владимиром Путиным в начале специальной военной операции. Там не было прекращения правления фашистского режима на Украине, вместо этого – подтверждение ее суверенитета. Не было ничего о демилитаризации и денацификации Украины, о вопросах русского языка – они просто не рассматриваются.
По сути, там речь идет об остановке боевых действий по линии соприкосновения, а все остальные вопросы откладываются на потом. Да, прописано экономическое сотрудничество, участие США в фондовом рынке России, использование замороженных активов. Для бизнеса это нормальный план. Но с точки зрения задач России на СВО этот план «ни о чем». Его можно было обсуждать дальше в деталях, но пока переработка договора идет в обратную сторону, и мы видим только ужесточение европейских позиций.
После переговоров в Женеве был представлен новый проект договора, который уже признают неприемлемым для России. Почему?
— Ограничение ВСУ увеличили до 800 тысяч, убрали упоминание о невступлении Украины в НАТО. После Женевы план стал фактически проектом договора Европы о капитуляции российской стороны.
Где проходит та «красная линия», на которую не согласится Москва?
— Позиции России были сформулированы президентом изначально: демилитаризация и денацификация Украины. Вопрос был не в территории изначально, а в возрождении фашизма на Украине. А дальше уже вопрос к нашим переговорщикам: мы от этих позиций отказались или не отказались?
Как вы считаете, почему Москва не предложила свой вариант договора?
— Проще рассматривать чужие требования, отказываться от них и вносить свои изменения. Это дает больше свободы действия.
Кроме того, Москве достаточно трудно сформулировать единую позицию. Часть элиты хотела бы быстрее прекратить конфликт ради замороженных активов и экономического сотрудничества с США, инвестиций.
Есть элиты, которые за решение изначально поставленных задач, считая, что экономика не может стоять во главе угла.
Все они являются существенными группами влияния. Пока вопрос о главенстве группы влияния не решен, выработать единую позицию очень сложно. Мы реагируем на то, что предлагают «оттуда».
Интересный вопрос состава делегации США в Женеве: если первый проект договора принадлежит Джей Ди Вэнсу, то из Швейцарии с новым проектом договора возвращается Марко Рубио. Может ли это говорить о конфликте в рядах республиканцев?
— Американская элита точно не едина, как и российская. Да и в других странах точно так же. Нельзя говорить о том, что в крупных странах политика вообще выстроена в крепкую систему. Даже достаточно жесткий Китай крайне детерминирован, что вызывает проблемы в наших отношениях.
Конечно, в США разные группы представляют разные интересы. Кто-то настаивает на более жестком отношении к России, кто-то на более комплиментарном. Поэтому и переговорщиков меняют.
Ранее президент США заявил, что, если Зеленский не поддержит проект из 28 пунктов, он может дальше пытаться воевать самостоятельно. Как вы видите последующие события после переговоров в Женеве?
— Я бы старался меньше реагировать на его высказывания. Он может менять свою позиции по несколько раз в течении дня – это красивое сотрясение воздуха. Слова американского президента– обычная PR-акция, чтобы его процитировали. А потом можно поступать строго противоположно или просто не обращать внимание на сказанное ранее.
Соединенные Штаты будут договариваться с Европой и вырабатывать совместный план, который представят России. А дальше уже вопрос, что Россия будет с этим делать.
Изображение сгенерировано нейросетью Kandinsky 3.1
Переговоры по урегулированию конфликта на Украине