Тема обманутых дольщиков заняла одно из центральных мест в информационной повестке Прикамья. Ее откровенно политизируют, привязывая к главе региона гирями, которые должны потянуть вниз процент голосов Максима Решетникова на сентябрьских выборах губернатора. Почти три сотни замороженных квартир дольщиков «Первого Пермского микрорайона» – вполне электоральная история. К ним могут присоединиться пайщики ЖСК «Триумф. Квартал 2» и ЖСК «Триумф. Квартал 2. Вторая очередь». Юрист Фонда содействия ТСЖ Станислав Шестаков считает, что государство все-таки должно помочь дольщикам ППМ, а в качестве предупреждения аналогичных проблем сформировать работающий механизм страхования рисков.
«Создание жилищно-строительного кооператива (ЖСК) для продолжения строительства в рамках процедуры банкротства, на мой взгляд, не самый приемлемый вариант для дольщиков Первого Пермского микрорайона. Во-первых, возможно, достраивать некоторые секции уже не имеет смысла, так как их надо разбирать в связи с некачественным строительством и начавшимся разрушением. Во-вторых, на подобные работы нужны значительные средства, сопоставимые с теми, что люди уже внесли. Еще раз платить с не очень ясными перспективами дольщикам, многие из которых и так в долгах, будет крайне затруднительно.
Названная необходимой для достройки сумма в размере дополнительных 11 тысяч рублей за квадратный метр и так для значительной части дольщиков ППМ неподъемна. Кроме того, с большой долей уверенности можно предположить, что, в конечном итоге, данная сумма к окончанию строительства может значительно подрасти. Достаточно вспомнить ситуацию с долгостроем по Адмирала Ушакова, 21. Когда в рамках процедуры банкротства создавался ЖСК для достройки данного дома, представители правительства Пермского края обещали людям, что им придется доплатить только 7 тысяч рублей за квадратный метр. Дольщики проголосовали за создание ЖСК, полагая, что так и будет. Однако реальность оказалась несколько иной: сейчас с дольщиков через суд пытаются взыскать по 18 тысяч 400 рублей за квадратный метр, то есть в два с половиной раза больше заявленного изначально. Люди видят это, знают об этом, и поэтому убедить их в том, что в случае с ППМ ситуация не окажется такой же, как с домом на Ушакова, достаточно сложно.
Боюсь, что действительно единственным реальным вариантом достройки дома является все-таки создание ЖСК, но в таком случае людям должны быть даны твердые гарантии сохранения цен, которые будут согласованы с ними изначально при его создании. Кстати, такой гарантией и подтверждением стабильности намерений правительства Пермского края в отношении дольщиков Первого Пермского микрорайона, по моему мнению, мог бы стать отказ от исков к дольщикам по А. Ушакова, 21 в части, превышающей оговоренную на берегу сумму в 7 тысяч рублей за метр. Хотя, как мне представляется, отвечать за то, что произошло с Первым Пермским микрорайоном, в первую очередь, должно государство, поскольку проект входил в федеральную программу «Жилье для российской семьи» (данная программа оказалась выполненной всего на несколько процентов, если называть вещи своими именами, она с треском провалилась), органы государственной власти выбирали застройщика, Фонд РЖС фактически курировал строительство. Плюс реклама данного проекта звучала из уст первых лиц края.
Соответственно, по моему мнению, необходимо либо завершать работу по строительству микрорайона либо полностью за счет государственных средств, либо государство должно вернуть гражданам все заплаченные ими деньги и потом уже по собственному усмотрению распорядиться доставшимися ему недостроенными объектами.
К слову, в 2017 году должен, наконец, запуститься реальный механизм, призванный и теоретически способный защитить тех участников долевого строительства, которым не очень повезло. С января 2017 года один процент от стоимости квартир все застройщики должны вносить в специальный государственный компенсационный фонд, который, соответственно, будет контролироваться государством. На деньги из этого общего «котла» и будут достраиваться проблемные дома. Таким образом, впервые на законодательном уровне государство берет на себя ответственность за завершение строительства, при этом, разумеется, за счет самих дольщиков, которые в конечном итоге и будут формировать данный компенсационный фонд. Конечно же, на соответствующие суммы, необходимые для взноса в создаваемый государственный компенсационный фонд, вырастут и цены на долевку. Но это вполне разумно и справедливо – то, что скидываться в данную своеобразную «кассу взаимопомощи» будут не все налогоплательщики страны, а только те граждане, которые решаются приобрести квартиры на стадии котлована.
Другой вопрос, что при всей разумности указанной схемы конкретный механизм ее реализации вряд ли приведет к положительным результатам, поскольку запланированного одного процента на взнос в компенсационный фонд на все потенциальные долгострои может просто не хватить. Согласно многолетней имеющейся статистике количество проблемных домов превышает один процент. На мой взгляд, государству надо было быть до конца последовательным и устанавливать процентный размер взноса в компенсационный фонд равным проценту проблемных домов, какой бы большой не казалась такая цифра. В противном случае изначально хорошая идея превратится в фикцию, поскольку при взносе в 1 процент представляется очевидным, что на всех обманутых дольщиков денег из формируемого компенсационного фонда все-равно не хватит».
Фото: Станислав Шестаков