Писатель и подполковник Росгвардии Захар Прилепин по-прежнему находится в одной из нижегородских больниц, где восстанавливается после покушения, совершенного в мае этого года. Изданию NewsNN публицист рассказал о восстановлении, угрозах и возможной политической карьере.
О самочувствии
Врачи говорят, что все срослось правильно, и срастается с опережением графика. Мои лекари – мастера своего дела. Учитывая то, что переломов было 12, из них три открытых, а еще взорванные пятки, плюс ко всему этому одну из которых просто собирали из фрагментов и осколков, а еще огромная рваная рана на ноге – можно осознать невероятный уровень их профессионализма. Они начали меня оперировать сразу же, едва я был доставлен в больницу, и не совершили ни одной мало-мальской ошибки.
Об угрозах
Говорят, что их планы по мне не сняты, и они крайне огорчены, что я выжил. Бережемся потихоньку.
О военной карьере
У нас один именной батальон – «Серафима Саровского», и мы работаем над его набором и обеспечением совместно с Нижегородской областью. Помимо этого, мы с товарищами осуществляем набор в спецподразделение «Родня», которое сейчас усиленно занимается в тренировочном лагере «Сталь» – одном из лучших в России и созданном, опять же, совместно с губернатором Глебом Сергеевичем Никитиным.
Что касается полка особого назначения «Оплот» Росгвардии, где я служу, – он в ближайшее время выдвигается в зону СВО в очередную командировку. Буду стараться присоединиться к моим бойцам как можно скорее. Но тут уж как Бог положит: не хотелось бы недосросшиеся ноги поломать впопыхах.
Прогноз сроков спецоперации
Это как шахматная партия, где у противника взамен съеденных фигур все время появляются из рукава новые. Если б они не появлялись хотя бы месяц, мы бы уже были в Киеве.
Переломит ситуацию только ограничение поставок или, прямо говоря, истощение годных к продолжению войны человеческих ресурсов на Украине.
Плюсы России в том, что с нашей экономикой ничего не случилось и, скорей всего, не случится. В то время, как экономики Украины по сути нет. Эта страна живет на подаяния и на сегодняшний день уже находится в неоплатном вечном долгу. Причем перед странами, где население точно уже не хочет больше им давать в долг.
Если б в мире существовала реальная демократия и все решали сами народы, а не их власти, являющиеся американскими марионетками, то никаких поставок из Польши, Чехии, Франции, Италии давно бы не было. Вообще никаких.
О Пригожине
Мы работали с Евгением Викторовичем по некоторым направлениям. Я относился к нему с безусловным уважением. Он был невероятной харизмы человек, невероятной продуктивности. Неутомимый и яростный. Бесстрашный и щедрый. Собственно, и он не скрывал теплого отношения ко мне: приветы мне он передавал публично, в своей экспрессивной и подкупающей манере. Евгений Викторович навещал меня в больнице – причем в свой день рождения. А незадолго до гибели прямым текстом рекомендовал тем «вагнерам», что не ушли в Белоруссию, переходить в мои подразделения. К слову, у нас все инструктора в «Стали» из «Вагнера» пришли к нам. И не только инструктора.
По поводу авиакатастрофы стараюсь ничего не думать. Мои мысли ничего не изменят в случившемся.
О карьере губернатора
Никогда не было подобных желаний. Тем более, что в эти вот дни и месяцы и в непроглядной пока перспективе ничего, кроме спецоперации, меня не интересует. Надо сначала эту историю закончить.
Я действительно отучился с оказией в школе губернаторов президентского резерва – причем завершал обучение в промежутках между командировками в зону СВО. Но я это, конечно же, из любопытства сделал: прослушал лекции от практически всех первых лиц государства – этот опыт лишним быть не может.
И еще, глядя вокруг себя, я точно уяснил: у нас мощнейшее и, главное, очень патриотичное поколение молодых управленцев. У них нет недвижимости ни на Западе, ни на Востоке, и они практически все были готовы немедленно выезжать на освобожденные территории и работать там.
Так что у нас и без меня есть кому быть губернатором. Хотя про опыт Гаврилы Державина и Салтыкова-Щедрина я помню. Конечно, эти классики, если вы вдруг не знали, губернаторствовали. Но меня другие образцы вдохновляют.
Если я и хотел бы написать о чем-то еще впоследствии – так это о том, какими блистательными бойцами и офицерами были, скажем, писатели Владимир Гиляровский, Михаил Зощенко, Ефим Пермитин или поэт Николай Тихонов. Ну и Лермонтов, конечно. Обязательно нужна подробная воинская биография Лермонтова.
Но это потом, после, если Господь управит.
Ранее «ФедералПресс» также взял интервью у Захара Прилепина.
Фото: РИА Новости / Григорий Сысоев
Спецоперация