Мурманская область в советские времена не раз становилась площадкой для съемок известных фильмов: «Морозко» и «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Путь к причалу» и «Торпедоносцы» были сняты именно здесь. В истории российского кинематографа Крайнему Северу также не раз доставались главные роли: «Левиафан» и «Кукушка», «72 метра» и «Ледокол» и многие другие картины хорошо знакомы зрителям. Руководитель Центра развития кинопроизводства Мурманской области Светлана Солдатова рассказала «ФедералПресс», кто и зачем едет снимать кино в Кольское Заполярье, почему этот регион легко может притвориться Чукоткой, Сибирью или Ямалом и как киноиндустрия области приспосабливается к новым условиям.
Светлана Юрьевна, мы знаем, что кино на Севере активно снимали в советское время, потом был период затишья, когда денег в стране не хватало даже на самое необходимое, не то что на кино. Когда начался период возрождения и кинопроизводители вновь стали обращать внимание на Заполярье?
— Действительно, был период провала, когда кинопроизводство практически не финансировали. Я бы сказала, что примерно в 2010 году начался бум, когда гранты на съемки фильмов от Министерства культуры России, Фонда кино и других организаций стали получать самые разные киностудии. Кроме того, фильмы стали заказывать крупные федеральные каналы, появились новые идеи, в том числе и национальная – понимание того, что объединяет общество. В этом смысле кино – очень эффективный инструмент, именно оно, воздействуя на эмоциональном уровне, способно людей объединять. Так постепенно количество российских фильмов стало расти.
Однако было время, когда кино снимали только в крупных городах – Москве, Петербурге, где были большие киностудии, традиционно хорошо развито кинопроизводство. Но скоро стало понятно, что российскому зрителю интересно, как живут в разных, порой самых труднодоступных частях страны. Тогда кинематографисты ринулись в регионы.
Сами регионы, особенно отдаленные, не были избалованы – съемки большого кино становились событием вселенского масштаба, многие вещи здесь можно было получить буквально за спасибо, и при поддержке местной власти и бизнеса кинематографисты могли хорошо сэкономить.
Но появились и проблемы. Прежде всего, связанные с тем, что инфраструктура регионов, как например, Мурманской области, оказалась не готова к приходу киноиндустрии. И речь шла о вещах довольно прозаических: не хватало гостиниц, а в тех, что были, завтраки не привыкли подавать в пять утра. То, что смена во время киноэкспедиций длится не восемь часов, а 12, вызывало непонимание, а отсюда – вопросы по оплате, работе транспорта и вал других проблем. Многие вещи вызывали просто оторопь у местных жителей.
Конечно, тогда киношники приходили со своим уставом в чужой монастырь, не работали с местными сообществами, не понимали, как устроена жизнь на Крайнем Севере. Но постепенно началось сближение общественных институтов, и сейчас уровень уже совсем другой.
Когда этот процесс стал регулируемым, когда и как удалось найти общий язык?
— Примерно в 2017 году многие продвинутые регионы всерьез задумались о создании кинокомиссии. Это некоммерческая организация, орган, который облегчает жизнь кинематографистам, создает комфортные условия для съемок фильмов, является неким посредником между кинопроизводителями и местными сообществами.
Такой пример подал Калининград: чтобы заманить к себе большое кино, они использовали международный опыт, понимая, что это способствует не только развитию кинематографа, узнаванию региона, но и влечет за собой рост турпотока и развитие многих других отраслей.
Мы стали изучать международный опыт в 2018 году. В частности, мы поняли, насколько эффективно работают локейшн-туры – говоря простым языком, когда ты собираешь группу продюсеров, режиссеров, заинтересованных в съемках кино на Кольском полуострове, и привозишь их на место. Не по телефону, не по фотографиям рассказываешь и показываешь, что, где и как можно снять. Конечно, не все бросились снимать именно здесь, но, например, уже в первой группе оказалась режиссер Наталья Гугуева, которая прониклась очарованием Севера и сняла фильм «Туман» – в этом году он вышел на экраны.
Мы вспомнили и опыт итальянской Апулии – маленького городка, где с помощью рибейтов, работы кинокомиссии были созданы удобные условия именно для кинопроизводства, и сегодня там снимается огромное количество фильмов. Хороший пример того, в каком направлении нужно двигаться.
Вот так у нас, можно сказать, сложился комплекс обстоятельств: появились деньги на съемки российских фильмов, появилось желание зрителей узнавать разные регионы, появился запрос на нового героя – человека, который проходит через испытания, преодолевает трудности, демонстрирует силу духа. И именно северные пейзажи дают возможность такому герою проявить характер.
Но ведь одного желания кинематографистов снимать в Мурманской области мало, здесь тоже должны были появиться комфортные условия, чтобы для съемок выбирали именно Мурманскую область. Что было создано за последние годы?
— Как я уже сказала, была создана кинокомиссия, при поддержке правительства региона была введена система кинорибейтов – это значит, что треть потраченных в регионе средств возвращается кинематографистам. А это, в свою очередь, привлекает в регион деньги, которые ни при каких других обстоятельствах сюда бы не зашли – больше 60 миллионов в год, и эта сумма растет.
Кроме того, новые возможности появляются у малого и среднего бизнеса. Состав киногруппы, которая приезжает в регион в экспедицию, – около ста человек, не считая актеров. Это значит, нужны гостиницы, кафе и рестораны, аренда транспорта и так далее.
Кроме того, развитие новой отрасли влияет и на местное сообщество, подразумевает создание творческой атмосферы, у многих, прежде всего молодых людей, появляется понимание, зачем на Севере жить. А кино вдохновляет северян на то, чтобы тут остаться и не только работать на вторых ролях, но и снимать собственные фильмы. Так стали возникать маленькие студии, творческие объединения.
Также остро встал вопрос подготовки кадров на местах. И мы начали их готовить. Если еще четыре года назад местную съемочную группу невозможно было собрать ни на документальный, ни на короткометражный игровой фильм, то сейчас можно легко сформировать даже несколько групп, потому что есть обученные осветители, помощники режиссера, вторые режиссеры, есть группы, которые помогают «большим» сценаристам писать диалоги.
Однако это специалисты второго состава, и наша мечта – чтобы в Мурманской области появилась профессиональная база, и наши жители могли получить хотя бы среднее образование. Очень большая потребность в звукорежиссерах, звукооператорах, вторых режиссерах. Пока же мы организуем небольшие кинолаборатории, киношколы, которые длятся от одного до трех месяцев. Их выпускники уже работают на федеральных площадках, они востребованы.
Конечно, Центр развития кинопроизводства облегчает решение вопросов, связанных с организацией съемок: мы знаем людей, локации, нюансы и тонкости. У нас уже появились локейшены – люди, которые находят интерьеры, пейзажи, знают, где что находится, могут договориться с площадками. Это штучные специалисты, которые экономят серьезные деньги для съемочной группы. В Москве за день съемок можно отдать до 250 тысяч рублей за аренду, а опытный специалист по подбору локаций может договориться бесплатно.
Не все запросы удается выполнить, иногда доходит до смешного – когда группа очаровывается каким-то труднодоступным объектом. Например, один режиссер мечтал снять полнометражный фильм на острове Сосновец. Это медвежий угол, и мы аккуратно убеждали его, что в ближайшей деревне нет ни отеля на 90 человек, ни ресторана. С трудом отказались от этой идеи, когда продюсеры посчитали, во что обойдется пригнать к острову судно для проживания группы.
Как вам кажется, становится ли атмосфера в Мурманской области более творческой, появляются ли новые идеи, снимают ли фильмы сами жители Кольского полуострова?
— Конечно, в целом приход большого кино создает особую творческую атмосферу – у нас очень доброжелательные жители, готовые помогать, сниматься в массовке – это Север, здесь никогда не бросят. Так что в этом смысле все просто.
Если посмотреть на эту ситуацию с точки зрения философии, то я бы отметила, что у нас пока очень тонкий культурный слой. Мурманской области всего 100 лет – здесь не слишком глубокие и ветвистые корни, люди не вросли пока в эти земли так, как это происходит на территориях с богатой многовековой историей. Необходима среда, создание серьезной культурной прослойки, которая сможет воспитывать людей.
Для того чтобы здесь снималось местное кино, нужны не только желание и идеи, но и больше региональных грантов на создание фильмов. По такому пути пошла Якутия – сегодня они распределяют до 95 миллионов рублей на производство собственного кино. Мы пока – два миллиона. Надеюсь, это только начало, пока наши кинематографисты могут получить четыре гранта, хотелось бы, чтобы в следующем году их было в два раза больше, и мы работаем в этом направлении.
Кроме того, нам хотелось бы, чтобы Мурманская область была заметна в кинематографическом пространстве, появлялись узнаваемые маркеры. Если сегодня мы говорим «Мурманская область и кино», на память сразу приходит фильм Андрея Звягинцева «Левиафан». С одной стороны, это прекрасно: Териберка, где фильм снимался и где сегодня в память о тех съемках остался скелет кита, стала узнаваемой, сюда приезжают тысячи туристов. С другой стороны, этот фильм, точно попавший в цель в свое время, уже не отражает сегодняшнюю действительность.
Сейчас Мурманская область активно развивается, и мы ждем, скажем так, певца следующего десятилетия, появления новых героев и новых смыслов. На меня сильное впечатление произвел фильм «Снегирь», который снимался у нас – ретро-история, мощные характеры, есть проблема нравственного выбора. Я бы сказала, что попадает в точку сериал «Полярный» – здесь показаны задумчивость северного человека, борьба с обстоятельствами, когда герои оказываются в, казалось бы, невозможных ситуациях и с легкостью, с каким-то бесшабашным везением выходят из них. В этом и есть сила духа северного человека, который на краю земли не унывает, иначе всё, конец.
Поэтому, мне кажется, даже в самой мрачной истории должен быть нравственный выбор, надежда. Человек, приходя в кино, хочет видеть на экране то, что его возвысит, а не погрузит в депрессию.
У нас в прошлом году снималось 17 федеральных и 13 региональных проектов, из них один полнометражный игровой фильм. В этом году в производстве уже больше 20 проектов. При этом снимают на Кольском полуострове не только Крайний Север. Наша территория удобна тем, что здесь несколько природных зон – Мурманская область играла роль Чукотки и Сибири, Урала и Клондайка – продюсеры знают об этих возможностях перевоплощения и пользуются этим.
Могут ли другие регионы России, где также есть снег, тундра и полярные сияния, составить Мурманской области конкуренцию? Есть ли вызовы, которые придется преодолевать в будущем?
— Мне кажется, наш основной соперник – не какой-то другой регион, не труднодоступные локации, а цифровизация. Сейчас с помощью LED-экранов можно воссоздать любую точку мира – оказаться на вершине Хибин, на Эвересте, да где угодно. Достаточно снять фон и загнать в компьютер. Пока стоимость такой работы выше, чем съемки непосредственно на месте, но все быстро меняется. Кроме того, любой город можно построить – из фанеры, пенопласта и других материалов. Такие декорации возводятся, например, в Москве на огромных площадях.
Так что наши конкуренты – это технологии, и когда-нибудь, возможно, регионам останется только малобюджетное авторское кино. У документального перспектив больше, потому что здесь нужны реальные люди в кадре, а их как раз можно найти в российской отдаленке.
Но все же есть надежда, что зритель не захочет видеть на экране эту искусственно созданную действительность, не захочет быть обманутым и в конце концов заявит: «Эй, верните нам настоящую жизнь!»
Фото из личного архива Светланы Солдатовой