25 марта 2018 года в Кемерове произошел пожар в торгово-развлекательном центре «Зимняя вишня». Тогда в огне и дыму погибло 60 человек. Трагедия вызвала большой медийный и общественный резонанс во всем мире. Сегодня, спустя год, редактор сибирской редакции «ФедералПресс» Сергей Спицын, кемеровчанин по месту рождения, рассказывает, как «Зимняя вишня» изменила его журналистскую сущность:
«25 марта я был в Новосибирске: только что приехал из недельной командировки в Кемерово. Помню, проводил жену в аэропорт на международную конференцию, а сам с младшей дочерью вернулся домой и уселся за ноутбук, когда все началось. Пожар, смерть детей, которые остались в кинозале, митинг на площади Советов – все это воспринималось как нечто иррациональное. В Кузбассе и раньше случались трагедии. Правда, в основном они были связаны с шахтами: там периодически взрывался метан, были обрушения в забоях. Да и гибель шахтеров, которые понимали цену добываемого угля, можно было хоть как-то назвать благородной. Здесь же восприятие было совсем иное.
Тогда я ощутил чувство пустоты. Словно изнутри меня вырвали кусок души, от чего жизнь уже никогда не станет прежней. Потому что нельзя просто прийти в кинотеатр и сесть в темном зале в ожидании фильма – все равно будут лезть мысли о запасном выходе и как быстро может распространиться дым в торговом центре. Но это ощущение, оно, скорее, человеческое и обывательское. В те дни возникла и другая пустота внутри меня.
Прежде я не работал в «горячих точках» и местах трагедий. Не был командирован на пожары, теракты, наводнения и в зоны стихийных бедствий. Не общался с людьми, которые только что потеряли близких и остались совсем одни в этом мире. Всего этого у меня не было. И я помню, как, с одной стороны, ощущал внутренний журналистский долг, призывавший меня оставить отпуск и выезжать в родной город, чтобы передавать картинку с родителями погибших детей, пожарными, чиновниками, волонтерами и врачами. А с другой – я был как бы частью того места, где это случилось, и понимал, что никакие мои строки и никакие слова не смогут передать ужаса огня и смерти. Что не смогу помочь пережить и преодолеть, что это как-то цинично даже для меня – рыться в человеческих чувствах, когда трагедия произошла буквально вчера. Из-за этого понимания даже поскандалил в Сети с известной московской журналисткой, которая, как мне показалось, чересчур бодро описывала свой визит в кузбасский поселок Трещевский, где жило несколько погибших детей.
В политической журналистике немного по-другому. Ты описываешь события, выявляешь тенденции, которые находят или не находят подтверждения у маститых экспертов. Прогнозы, аналитика, оценка – здесь ты, скорее, фиксируешь и ретранслируешь. Трагедия – совсем иной коленкор. Передавать информацию с места события – пользу принесешь только себе и изданию в виде просмотров своей публикации. Ничего другого не будет – твои строки не смогут врачевать, а погибшие не оживут после твоей заметки. А она, скорее, станет еще одним камнем в стене информационного потока, и о ней забудут на следующий день.
Однако все, что я сказал, вовсе не означает, что профессия для меня умерла год назад и эти месяцы были сплошным мучением. Понимание нас толкает к новому осмыслению. Раз не получается помогать репортажами, нужно искать другие методы. Как, например, драматург Валерия Березкина с ее идеей пьесы о трагедии. То количество интервью, которые сделала Березкина, должно перейти в качество, и монологи героев, наверное, будут нести в себе нечто совсем иное, чем мог бы сделать я или кто-то из моих коллег. Возможно, будет эффект проговаривания, когда человек, еще раз произнося свои мысли о гнетущем его, подсознательно находит выход из лабиринта.
Эти мои размышления, которые пишу в первую годовщину трагедии, можно воспринять как нелепую отмазку за ненаписанный репортаж. Но вместе с тем они еще и признание, что не все происходящее можно описать и выдать в качестве «вкусного» продукта. Порой и журналисты бессильны, даже если они берут на себя функцию очевидцев событий. Во всяком случае, я так и не смог преодолеть пустоту, которая возникла ровно год назад, вечером 25 марта».
Фото: РИА «Новости» / Вячеслав Айкин.
Пожар в ТРЦ «Зимняя вишня»