9 ноября в Санкт-Петербурге был задержан профессор СПбГУ Олег Соколов. Мужчина убил, расчленил свою возлюбленную и пытался утопить ее останки в реке Мойка, где его и задержали. Водолазы ищут останки, полицейские проводят обыски, представители университета в шоке, неравнодушные подписывают петицию, Соколов оформил «явку с повинной». Что послужило причиной случившегося, как избежать подобной ситуации и виновна ли жертва? Своим мнением о случившемся с «ФедералПресс» поделился кандидат социологических наук, преподаватель в Уральском федеральном университете Дмитрий Руденкин:
«Что такое неадекватный человек, который работает в образовательной организации? На самом деле, теста, который позволил бы выявить, может человек совершить какое-то преступление или нет, не существует. Это может проявиться у человека внезапно, спонтанно.
Ранние жалобы на него действительно имели место быть. И если бы в тех случаях, когда эти жалобы появлялись, полиция или, тем более, руководство учреждения сделала определенные выводы, дисциплинарные санкции на него наложили, может быть и уволили, скорее всего, этого преступления бы не было. Тут простая цепочка – безнаказанность малого дела приводит к кошмарным последствиям, к совершениям крупных и тяжелых преступлений. Почему не отреагировали? Мне кажется, здесь вопрос в общей невменяемости российского общества, которое во многих вещах проявляется. В России, к сожалению, есть распространенное легитимное отношение к домашнему насилию, есть очень толерантное отношение к сексуальным домогательствам. Даже в данном случае девушку считают не жертвой, а чуть ли не провокатором преступления. Я сам в интернете массу комментариев читал на тему того, что «Сама виновата, зачем она уводила человека из семьи?». На самом деле, почва для таких преступлений – это моральная невменяемость, готовность оправдать убийство, готовность оправдать насилие, это не готовность реагировать на подобные жалобы.
Если у ректора есть совесть, он обязан сам подавать в отставку в этой ситуации, без всяких петиций. Потому что фактическое бездействие ректората в этой истории стало одним из ключевых факторов, которые привели к этим неприятным событиям. Надо ли подписывать петицию? Наверное, в этом есть определенный смысл. С другой стороны, это скорее символический жест, который системно проблему вряд ли изменит. Я почему-то уверен, что такие профессора, которые склонны к преступлениям, в российских вузах есть. Не знаю, много их или мало, но я думаю, что это не единичный случай.
Если говорить о регулировании взаимоотношений студентов и преподавателей, в таких делах всегда есть большая опасность перегнуть палку и ввести излишне репрессивные меры после частных инцидентов. В целом система взаимоотношения студентов и преподавателей изначально строится на своей свободе. Только в том случае, если в этой системе есть взаимоуважение, есть свобода, отсутствие контроля, только тогда она работает эффективно. Только тогда отношения наставника и ученика становятся более-менее плодотворными. И худшее, что может сейчас сделать система это начать тотальную регламентацию этих взаимоотношений. Мне кажется, путь к преодолению и к предотвращению подобных инцидентов лежит в том, чтобы в вузах работала абсолютно нормальная система реакции на те жалобы, которые поступают от студентов и преподавателей. Потому что преподаватели тоже часто оказываются и жертвами насилия, и жертвами домогательств и всего из этого вытекающего. К сожалению, отсутствие нормальной системы реагирования ректората на подобные истории является ключевой причиной. И обязанность на налаживание этого механизма должна лежать и на ректорате, и на правоохранительных органах.
В этом случае бросается в глаза не только отсутствие реакции со стороны ректората, но и то, что девушка обращалась в полицию, и жалоба закончилась ничем.
К сожалению, в российском обществе есть определенная проблема отношения к таким статусным людям, которые в случае, когда случается какая-то неприятная история, считают, что у них есть право из этой истории выпутаться с минимальными потерями. К сожалению, в ряде случаев система на это идет. Конечно, бывают прецеденты, когда статус человека не играет большой роли. У нас в обществе есть очень большая болезнь под названием толерантность к домашнему насилию. Эти рассуждения о том, что жертва виновата мелькают не только в контексте статусных преступников. То, что делает его защита сейчас, это абсолютно логичный и правильный ход, как бы цинично это не звучало. Задача защиты в данном случае скостить срок, и они давят ровно на те факты, на которые они и должны давить, это их работа. С морально-этической точки зрения тут такой философский вопрос. Если человека уже убили, то какая разница, в состоянии аффекта это сделано, под воздействием наркотиков или еще под чем-то. Человека все равно не вернуть.
Но мне тут кажется очень странная формулировка «оформил явку с повинной». На сколько я знаю, явка с повинной, это когда человек самолично явился в правоохранительные органы и сообщил о том, что он совершил преступление. А чистосердечное признание это немного иное, когда человек подтвердил факт, что он совершил преступление. Возможно, под тяжестью доказательств. Человек попался на месте преступления, какая явка с повинной? У него уже выбора не было, кроме как признаться. Не очень понимаю, как он еще мог оправдать наличие отрубленных рук в своем рюкзаке и тело с не допиленной головой в квартире».