Путешественники и блогеры заинтересовались судьбой заброшенного Лёвихинского рудника в Свердловской области, который ежегодно поглощает десятки миллионов рублей из областного бюджета. Несмотря на огромные траты, полностью очистить рудничные воды не удается. О том, как произошла экологическая катастрофа, какие технологии предлагают уральские ученые и почему они до сих пор не применяются, – в материале «ФедералПресс».
«Сочетание неблагоприятных показателей»
Лёвихинский рудник вновь привлек внимание СМИ после публикации уральского блогера, которому удалось сделать впечатляющие снимки с высоты птичьего полета. При этом ситуация хорошо известна уральским специалистам. Медный рудник под Кировградом разрабатывался с советских времен и был заброшен в 2003 году, а затем затоплен. Тем не менее, там остаются запасы металлов – в 2006-2007 годах РМК даже разрабатывала проект возрождения предприятия, который не был реализован из-за экономического кризиса.
С тех пор областные власти пытаются предотвратить распространение экологической катастрофы, к которому может привести попадание кислотных вод из рудника в реку Лёвиху, а через нее – в реку Тагил. Для этого предприятие «Уралмонацит» закупает известь и готовит из нее известковое молоко, позволяющее нейтрализовать большую часть вредных веществ. Тем не менее, полностью решить задачу не удается.
Ученые Людмила Рыбникова, Петр Рыбников и Вера Наволокина приводили в журнале «Проблемы недропользования» данные 2016 года: после сброса уже очищенных вод концентрация цинка в реке Тагил возрастает в 15 раз, меди – в пять, сульфатов – в четыре, железа – в полтора. В результате превышение предельно допустимой концентрации меди и цинка в реке достигало 80 раз, марганца – в 12 раз, железа – в восемь, сульфатов – в четыре. Ученые предложили построить каскад из нескольких прудов вдоль реки Лёвихи, где тяжелые металлы могли бы осаждаться.
Как рассказала Людмила Рыбникова корреспонденту «ФедералПресс», действующая система может быть эффективна на тех рудниках, где объем загрязненных вод невелик, а расстояние от места нейтрализации до сброса в реку значительно. «Однако сочетание таких неблагоприятных показателей, как большой расход шахтных вод и очень короткий путь после сброса из пруда-отстойника приводит к экстремальному загрязнению гидросферы», – объяснила она причины неудачи в Лёвихе.
Еще одна примечательная статья была опубликована в соавторстве доктором технических наук, изобретателем Борисом Зобниным. В ней ежемесячный ущерб от рудника оценивается в 18,6 млн рублей. В то же время добыча из вредных вод меди и цинка могла бы приносить почти 24 миллиона в месяц в ценах 2019 года. Зобнин рассказал корреспонденту «ФедералПресс», что сейчас идут разработки комплекса, который сможет извлекать полезные вещества энергоимпульсным способом.
«Без денег ничего не сделать». Уральский изобретатель о способе очистить Левихинский рудник
Существуют и другие новые технологии, которые могут быть применены в Лёвихе. Например, Людмила Рыбникова сообщила, что в США и Канаде сульфиды металлов из шахтных вод извлекают при помощи сероводорода.
В целом воды Лёвихи содержат до 3 % меди и цинка – больше, чем многие промышленные руды, рассказал корреспонденту «ФедералПресс» специалист, долгое время изучавший рудник. Уже накопленных запасов хватит на 10-15 лет рентабельной работы, а шахтные воды будут образовываться еще столетиями, заявил он.
«Можно извлечь цветные металлы с получением хорошей прибыли, создать новые рабочие места, а главное – полностью перерабатывать шахтные воды и шламы, накопленные за многие десятилетия. Это даст возможность рекультивировать нарушенные земли, очистить водные ресурсы», – говорит ученый.
«Никаких шламов на бумаге нет»
При этом одна попытка построить завод по извлечению полезных веществ из вод Лёвихинского рудника уже предпринималась в начале нулевых. В 2012-2014 годах о предприятии «Новая металлургия» («Новомет») активно писала пресс-служба областного правительства, но постепенно упоминания сошли на нет. Гендиректор компании Антон Машкин рассказал корреспонденту «ФедералПресс» о том, почему проект так и не был реализован.
«Мы пытались внедрить комплексную технологию по извлечению цинка и меди из шламов и полной очистки шахтных вод до требований ПДК, которая была разработана на базе УрФУ, и потратили на это много как личных средств, так и от инвестора. УрФУ всячески помогал нам в реализации проекта, за что мы ему очень благодарны. Этот метод решал как экономическую задачу – извлечение прибыли, так и экологическую – качественную очистку шахтных вод, что сейчас как-то делается, и утилизацию накопленных осадков нейтрализации, что не делается вовсе», – вспоминает Машкин.
Машкин и его партнеры построили экспериментальный цех, провели укрупненные испытания технологии, подтвердили ее технические и экономические параметры, оформили технический регламент и задание на проектирование. Они взяли в аренду участок под строительство завода и провели инженерные изыскания. Два года ушло на оценку запасов по специально разработанной с Институтом промышленной экологии УрО РАН методике.
«Мы брали с разных глубин образцы шлама и исследовали их химический состав. Это было непросто, потому что шлам и вода над ним имеют повышенную кислотность. Поэтому мотор на лодке жил буквально пару недель летом, а зимой из-за этого лед не вставал: пришлось строить специальное сооружение типа плота и работать на нем», – рассказал Машкин.
Проект активно поддерживался областным правительством и в 2013 году даже был представлен на заседании Госсовета, посвященном экологической безопасности, но в итоге его реализация столкнулась с проблемами в законодательстве.
«Основная проблема проекта строительства завода была в том, что никаких шламов «на бумаге» просто нет: они нигде не стоят на балансе. А для того, чтобы привлечь инвестора необходимо гарантировать ему долгосрочный доступ к сырью», – объяснил Машкин.
Совместно с областным Минприроды и МУГИСО «Новомет» проработал сразу несколько вариантов получения такого доступа: заключение договора концессии с областью, аренда территории прудка, где хранятся шламы, на 50 лет, покупка шламов у области. Первый вариант был забракован из-за особенностей федерального закона о концессии: у прудка нет официального статуса шламохранилища.
«Купить эти отходы мы не могли, потому что они нигде не числятся. Хотя по факту они образуются в результате деятельности по нейтрализации и по законодательству РФ, с нашей точки зрения, обязаны иметь статус отходов. Соответственно, областная организация – оператор станции нейтрализации, которая ответственна за их образование, должна их поставить на баланс как отход конкретного класса опасности, и действовать в соответствии с этим статусом. Нам непонятно, почему это не происходит», – продолжает Машкин. Государству просто невыгодно показывать образование этих отходов, ведь тогда придется платить за их размещение, объяснил корреспонденту «ФедералПресс» еще один участник проекта.
Вариант с арендой прудка тоже отпал: компании пришлось бы взять ответственность за нейтрализацию всех шахтных вод за свой счет.
«В итоге мы уперлись в стену. Ни один инвестор не вложится в проект, пока ему не гарантируют долгосрочный доступ к сырью. Как быть, когда государство фактически не легализует отход и даже не может обеспечить доступ к территории, где этот отход размещается? Порядка 2,5 млн тонн шламов, ценного сырья, а купить их нельзя, так как по бумагам их нет. Арендовать пруд-осветлитель, где они расположены, тоже нельзя. Рабочего варианта решения этой правовой коллизии не нашлось», – подытожил участник проекта.
По мнению Антона Машкина, ситуацию можно переломить, если привлечь крупного партнера, занимающегося производством меди. «За нами технология и организация производства, за партнером – лобби и ресурсы», – объясняет он. Но из-за сравнительно небольшого объема запасов на Лёвихе металлургические гиганты проектом пока не заинтересовались.
«Утечки приведут к загрязнению территорий»
Сейчас областные власти уверяют, что ситуация находится под контролем. «Многие коллеги пишут о том, что шахтная вода вышла из рудника в Свердловской области. Ребята, она вышла десять лет назад! Шахта перестала работать в 2004 году, ее бросили, и к 2010 году мы получили излив шахтных вод. Уже восемь лет учреждение «Уралмонацит» занимается обезвреживанием данных вод, применяя известковые реагенты. На всех картинках, которые показывают, не вода, а тот осадок, который образуется при обеззараживании. Ежегодно мы тратим по 28–30 миллионов [рублей]», – заявил корреспонденту «ФедералПресс» министр природных ресурсов Свердловской области Алексей Кузнецов.
Между тем есть и менее радужные взгляды: так, в прошлом году областная счетная палата поставила под сомнение высокую оценку работы «Уралмонацита», данную ведомством Кузнецова. Тогда выяснилось, что миллионы рублей были потрачены неэффективно, известь закупалась с нарушениями, а очищенную воду, все еще содержащую вредные вещества, сливали в водоемы без разрешения.
Однако в перспективе Лёвиху будет ожидать еще более важная проблема – переполнение прудка-отстойника, который безуспешно пытался взять в концессию «Новомет». Аналогичные проблемы есть и на других брошенных рудниках, расположенных в районе Кировграда.
«На сегодняшний момент прудки-отстойники переполнены. Так, пруд-отстойник Лёвихинского рудника к 1996 году уже был заполнен на 95 %. Утечки из прудов-отстойников и не перехваченные шахтные воды из самоизливов шахт привели (и будут приводить дальше) к загрязнению смежных территорий», – предупреждают в недавней статье уральские ученые Владимир Коновалов, Виктория Почечун и Валерий Кучин.
Проблема заключается в пренебрежении мнением специалистов, заявил корреспонденту «ФедералПресс» член экспертного совета комитета природных ресурсов, природопользования и экологии Госдумы РФ Павел Сухонин.
«Государственное учреждение действует в соответствии со спущенными сверху инструкциями. Есть какая-то технология, утвержденная во времена «царя Гороха», а инновации они не имеют права использовать. Если что не так, директор полетит. Задача любого государственного служащего или бюджетника – усидеть в своем кресле. Экспертное сообщество должно быть независимым, и его рекомендации должны выполняться. И тогда найдутся квалифицированные специалисты в области экологии и водоочистки, которые решат эту проблему», – считает он.
Фото: Андрей Чередников