Инцидент с утечкой нефтепродуктов в Кежемском районе привлек большое внимание общественности и надзорных органов. После инцидента в Норильске ко всем сообщениям о разливе топлива в Красноярском крае относятся болезненно. Однако по прошествии недели с начала проверки до конца неизвестна консистенция вылившейся жидкости и почти не найдено ее следов. Насколько произошедшее действительн, может представлять опасность для природы, каково место этого инцидента на фоне общей ситуации в регионе и какие меры можно предпринять для изменения обстановки – в материале «ФедералПресс».
Сколько воды утекло
В Кежемском районе Красноярского края уже неделю действует режим чрезвычайной ситуации муниципального масштаба. Причина – разлив нефтепродуктов в Ангару из-за раскачки баржи компании «Приангарский ЛПК» в 196 километрах от города Кодинска. По данным единой диспетчерской службы, речь может идти о 500 литрах дизельного топлива.
На место сразу выехали представители МВД, Следственного комитета, МЧС и других органов, а красноярский следственный отдел на транспорте Западно-Сибирского СУТ СК возбудил уголовное дело. Оперативно-следственная группа как минимум трижды брала воду на проверку и шесть раз производила забор грунта. Пристальной проверке подверглись периметр в 10 километров прибрежной зоны и столько же километров акватории вокруг места происшествия. Тщательный лабораторный анализ длился почти неделю. Однако наличие нефтепродуктов было подтверждено только возле пирса – между плотами из бревен.
А по оценке заместителя главы Кежемского района Олега Зиновьева, в водоем попали не чистые нефтепродукты, а «смесь воды и остатков дизтоплива». При этом течь на барже была оперативно устранена, из-за чего предварительные оценки объемов загрязнения тоже можно поставить под вопрос.
Зона особого внимания
Север Красноярского края не впервые привлекает к себе внимание из-за инцидентов, связанных с экологией. Самым ярким эпизодом стал прорыв цистерны с топливом на ТЭЦ-3, принадлежащей «Норильскому никелю», произошедший в конце мая нынешнего года. Тогда в почву и близлежащие водоемы вылилось более 20 тысяч тонн нефтепродуктов, а ущерб окружающей среде, по оценкам Росприроднадзора, составил 148 млрд рублей. На территории был объявлен режим ЧС федерального масштаба, а в разбирательствах произошедшего принимал участие в том числе президент РФ Владимир Путин.
Месяц спустя Талнахскую обогатительную фабрику, входящую в состав того же «Норникеля», уличили в перекачке воды из отстойника в тундровую зону. Компания тогда признала нарушение и отстранила от работы всех ответственных сотрудников.
В августе на Таймыре, в поселке Тухард, произошел разлив 40 тонн авиатоплива, которое в результате попало в безымянное озеро площадью 600 квадратных метров. Был введен режим ЧС муниципального масштаба, но в этом случае угрозу удалось быстро локализовать.
Таким образом, масштабы ранее произошедших инцидентов значительно превышают масштаб нынешнего эпизода на Ангаре.
«Конечно, нельзя преуменьшать важность случившегося в Кежемском районе, но надо понимать, что после катастрофы в Норильске любой случай, связанный с оборотом нефтепродуктов на севере, будет привлекать повышенное внимание независимо от его масштабов. Этому же способствует и рост экологического правосознания наших граждан», – считает руководитель общественной организации «Зеленая дружина» Артем Речицкий.
Вершина айсберга
По оценке председателя палаты экологических организаций Гражданской ассамблеи Красноярского края Павла Гудовского, попытки правоохранительных органов найти сегодня следы утечки нефтепродуктов не очень целесообразны в условиях такой быстротечной и объемной реки, как Ангара. При этом даже имеющиеся данные об этом водоеме до инцидента недостаточны, чтобы оценить наличие и масштаб ущерба, если он был нанесен.
«В Красноярском крае выпускается ежегодный отчет о состоянии окружающей среды. Но если смотреть раздел по рекам, то по Ангаре мы не найдем данных ни о содержании вредных веществ, ни о рыбном хозяйстве. Таким образом, просто непонятно, что с чем сравнивать. Комплексного мониторинга здесь не ведется, а отдельные пробы, которые брали, показывают, что река загрязнена вся – и ниже Богучанской ГЭС, и выше», – отмечает он.
Эколог, заместитель председателя комиссии по охране окружающей среды и формированию здорового образа жизни в городском совете Красноярска Сергей Шахматов напоминает, что регион традиционно использует реки для «северного завоза» – снабжения отдаленных территорий всем необходимым в период навигации. Среди доставляемой номенклатуры товаров немалую часть составляют и горюче-смазочные материалы, что не может не отражаться на состоянии в том числе и Ангары.
«Мы не знаем всех подробностей, но, думаю, не сильно ошибемся, если предположим, что локальные случаи разлива ГСМ происходят, но нигде не фиксируются и вряд ли носят единичный характер. Поэтому 500 литров могут быть заметны в рамках однократного инцидента, но объем попадающих в реку за год нефтепродуктов самых разных компаний как минимум не меньше», – считает он.
По оценке других экспертов, совокупные объемы ежегодных утечек в Ангару от различных компаний могут превышать указанную цифру в разы.
Насколько это опасно?
Как утверждают защитники окружающей среды, ключевыми факторами для определения ущерба для окружающей среды являются состав материала и территория его распространения. В частности, опасность дизельного топлива заметно меньше, чем, например, мазута.
«Когда такой объем растекся по большой территории и, соответственно, размешался с водой и снизил концентрацию, это не очень хорошо, но катастрофой назвать нельзя. Плохо, если бы столько литров дизтоплива попало в какой-то котлован или, скажем, на пирс, отделенный от основного течения реки. И тут надо ждать заключения экспертизы. Вообще же можно вспомнить, что в том же Красноярске систематически прямо в черте города, в районе нефтебазы, происходит разлив нефтепродуктов по Енисею, его видно невооруженным глазом, но такого внимания это не привлекает», – рассуждает Артем Речицкий.
Выход из ситуации и улучшение экологической обстановки на Ангаре эксперты видят в создании системы постоянного мониторинга на реке.
«Необходимо установить четкий порядок учета и контроля. Возможно, определить постоянные точки забора воды на анализ. Это позволит сразу выявлять произошедшие инциденты и степень их опасности, а не ориентироваться на нынешние достаточно обрывочные данные», – добавил Сергей Шахматов.
Фото:ФедералПресс /Андрей Гусий