Обучение студентов в дистанционном формате вызывает все большее недовольство и среди молодежи, и среди родителей. Высшее образование в России предусмотрено в двух вариантах – очное или заочное, но не дистанционное. Особенно недовольны те, кто обучается на очном и платном отделении: качество обучения не соответствует заявленному. Поэтому студенты готовы подавать в суд на альма-матер, требуя пересчета за два потерянных семестра. Действительно ли дистант хуже, чем очные занятия, и есть ли шанс получить компенсацию с вуза – в материале «ФедералПресс».
Дистанционное недообучение
Нет ничего более постоянного, чем временное. Если в марте уход на дистанционное обучение подавался под соусом «временной меры, необходимой для предотвращения распространения вируса» и говорить о деньгах, уплаченных за учебу, было как-то некрасиво, то потеря второго подряд семестра стала для студентов последней каплей.
Первые предложения о снижении платы за очное обучение звучали еще в мае. Действительно, переход в онлайн-формат не всем пришелся по душе. Если гуманитарии или айтишники могли заниматься дома, то будущие инженеры и врачи такой возможности не имели. Проводить химические опыты в условиях многоквартирного дома на свой страх и риск небезопасно не только для студента, но и для окружающих. На ком оттачивать практические навыки будущим хирургам или стоматологам – тоже неясно. Впрочем, вторых быстро отправили в больницы, правда не на профильную практику, а в рамках мобилизации.
То, что в мае не поднялась волна возмущения, было обусловлено двумя факторами: во-первых, студенты все-таки сознательная часть общества и готовы были потерпеть, и во-вторых, практические и лабораторные исследования проводятся, как правило, в первом учебном семестре.
Вторая дистанционка, объявленная с октября 2020 по февраль 2021 года, заставила многих задуматься о том, какое именно образование они получат. И ответ их не устроил.
Уже в сентябре студенты МГУ стали собирать подписи под петицией, в которой было сказано, что «многие студенты испытывают материальные трудности из-за сокращения доходов их семей в связи с пандемией и экономическим кризисом». Они требовали пересчитать стоимость обучения, так как из-за ограничений не могли в полной мере использовать возможности инфраструктуры вуза, а дистанционное обучение, по сути, стало аналогом заочного, которое стоит на 25–30 % дешевле.
Требования о перерасчете выдвигали также студенты башкирских и саратовские вузов.
Большие претензии высказываются и к качеству обучения. Ольга, жительница Саратова, мама дочери-студентки говорит: «Знаю, что у дочери в группе всерьез обсуждают возможность обращения в суд, если руководство вуза не пересчитает стоимость обучения. Многие занятия после перехода на дистант стали пропадать, да и те, которые есть, подчас напоминают формальность. Может быть, дистанционное обучение когда-то и приживется, но пока мы к нему явно не готовы. Например, у многих даже интернета нормального нет, связь то и дело пропадает».
По ее словам, пожилые преподаватели оказались не готовы к такой «революции»: у некоторых нет необходимых знаний, у кого-то – техники и нужных программ. В итоге на выходе получается какое-то «недообучение», но платить за него родители должны полную стоимость, как и раньше.
«Никаких скидок никто давать не хочет. Суд – это крайняя мера, но ничего не останется, если вузы не пойдут навстречу своим же студентам», – считает Ольга.
Преподаватели тоже несут затраты
Преподаватели также не в восторге от стремительного ухода в онлайн. Многие были вынуждены нести затраты на технику, пришлось докупать необходимые гаджеты и девайсы, оплачивать интернет и дополнительное электричество, многим пришлось пройти переобучение.
Главное – нагрузки возросли в два-три раза, лекции пришлось адаптировать под онлайн-формат, прием экзаменов растягивался на сутки, так же как и проверочные работы. При этом сами педагоги прекрасно осознавали, что в удаленном формате они не могут контролировать студентов при аттестационных испытаниях.
Возрос и объем общения с группами студентов. Так, если раньше все вопросы решались в очном контакте за пять минут, теперь приходилось вести переписку с несколькими десятками людей в течение длительного времени.
Заведующая кафедрой социальных коммуникаций факультета психологии Томского госуниверситета (ТГУ), профессор Ирина Кужелева-Саган рассказывает, что, конечно, в каждом университете своя ситуация. И да, есть такие вузы, в которых большая часть преподавателей и инфраструктура оказались не готовы к работе в онлайн-формате, а студенты – предоставлены сами себе. Но есть те, кто занимался на совесть, поэтому здесь вопрос о снижении платы не должен стоять.
«Там же, где все занятия идут по расписанию и часы «отдаются» в полном объеме, студенты не имеют оснований для такого требования. Более того, стабильная работа университета в условиях полного перехода в дистант свидетельствует о том, что ему пришлось значительно увеличить денежные затраты на поддержание соответствующей инфраструктуры и повышение цифровых навыков преподавателей. Не говоря уже о том, что у самих преподавателей стало уходить больше времени на подготовку к занятиям, переписку со студентами, свою цифровую переподготовку и прочее. Но и в этом случае университет должен вести диалог со студентами и объяснять, почему о снижении оплаты не может быть и речи», – говорит Ирина Кужелева-Саган.
Право на перерасчет есть
По мнению специалистов, студенты все же вправе требовать перерасчет. В российских университетах отсутствуют стандарты для удаленного обучения, если это, конечно, не специализированный вуз. Президент Союза профессионалов дистанционного обучения Юрий Белоножкин считает, что с точки зрения законодательства перспектива добиться снижения оплаты за обучение есть.
«Как говорят артиллеристы, цель попала в вилку. Поскольку в российских вузах нет стандартов качества дистанционного обучения, следовательно, нет специфических нормативов педагогической нагрузки, а значит, нет и обоснованной сметы затрат на такой вид обучения», – говорит Белоножкин.
По его мнению, руководство вузов будет пытаться решить конфликт двумя способами, чтобы не обострять ситуацию. «Во-первых, использовать силы общественного воздействия, но сегодня они не на стороне нерасторопных топ-менеджеров. Во-вторых, только мирное улаживание через попытку договориться с наиболее активными жалобщиками. Запугать их будет сложно ввиду особой резонансности дела. Но в целом это не решение проблемы качества обучения», – пояснил он редакции «ФедералПресс».
Также Белоножкин считает, что в суд могут подать и преподаватели. «Нет и компенсации затрат времени, что является еще одним поводом для судебных исков, но уже от преподавателей», – резюмирует он.
Адвокат Григорий Сарбаев также считает, что законные основания требовать перерасчета платы за обучение у студентов есть. «Вопрос остается только один: кто будет за это платить? Очевидно, что руководство высших учебных заведений сошлется на распоряжения федеральных и региональных властей», – поясняет Сарбаев.
Поэтому иски следует подать и к последним, ведь именно из-за их распоряжений было осуществлено дистанционное обучение. «В любом случае, договоры, которые были заключены студентами с учебными заведениями, предусматривают очную форму обучения, и дистанционное образование, конечно же, заменить ее не может. Отдельно отмечу, что, на мой взгляд, студентам необходимо подавать коллективные иски. Они более эффективны, а такая самоорганизация позволит противостоять давлению руководства вузов, которое может возникнуть на студентов-истцов в процессе рассмотрения требований», – комментирует он.
Компенсация студентам за счет преподавателей
Министерство образования РФ официально прокомментировало, что вузы могут снизить стоимость обучения, покрыв ее часть за счет своих средств. Но недостаточное финансирование образовательной программы может привести к снижению ее качества.
Доктор политических наук, профессор кафедры политологии и социологии Тихоокеанского университета Илдус Ярулин указывает, что однозначного решения нет: плохо и студентам, и вузам, особенно региональным.
«Если дать скидки студентам, вузы окажутся в тупиковой ситуации: ректор обязан держать зарплату преподавателей на уровне 200 % по отношению к средней зарплате по региону. А это можно сделать в основном за счет поступлений от платников, плюс ремонт, плюс содержание. Большинство вузов находится в режиме самосохранения, о развитии речи нет. Это последствия политики превращения высшего образования в услугу. Поэтому проблема будет обостряться», – делится мнением Ярулин.
Но перспективы возвратить средства очень туманны, поскольку этих денег уже нет, они потрачены. Возможно, их зачтут в счет обучения на следующих курсах, но это не точно.
Политолог, заведующий кафедрой философии и культурологии Тихоокеанского госуниверситета Леонид Бляхер не дает и такого шанса:«Думаю, что перспективы у студентов не особенно большие. Дистанционное образование, если оно нормально организовано, не является заочным, просто несколько иной тип преподавания. Перспективы могут появиться, только если педагоги не вели занятий. То есть обучение реально было заочным. Что же касается качества образования, то это, в принципе, модное и ни о чем не говорящее слово. Придуманный чиновниками концепт. Образование или есть, или его нет».
Фото: ФедералПресс / Евгений Поторочин
Итоги-2020: срывая маски