В российской энергетике наблюдается интересный тренд – постепенно расширяется количество солнечных и ветровых электростанций. Из-за него иногда создается ошибочное впечатление, что тепловая энергетика отжила свое, что она вообще не нужна, а это в корне неверно. Тепловая энергетика не будет вытеснена альтернативной, скорее эти типы генерации дополняют друг друга. Как именно, разбирался «ФедералПресс».
Климатический фактор
«В сегодняшних реалиях климатическая повестка становится важным фактором, влияющим на развитие всех без исключения отраслей, и не только энергетики», – отметил Кирилл Комаров, первый заместитель генерального директора «Росатома», в ходе состоявшейся 1 декабря онлайн-конференции «Энергетика: вызовы и перспективы нового времени».
По его словам, с одной стороны, компаниям все больше хочется показать, что их продукция выпущена в «зеленой» зоне – в соответствии со стандартами устойчивого развития. С другой же, надвигается новая волна конкурентной борьбы, которая будет в определенной степени основана на жесткой дискриминации игроков, не способных доказать «зеленое» происхождение своих продуктов.
«Росатом», запустив в нынешнем году ветропарк мощностью 150 МВт в Адыгее, уже столкнулся с тем, что к нему пришли потребители, готовые заплатить за электричество с него на 8–10 % больше, чем за электроэнергию, генерируемую из традиционных источников.
Здесь важно приступить к выдаче «зеленых» сертификатов производителям энергии, обеспечив их взаимное признание между Россией и Европейским союзом. Тем самым российские генерирующие компании будут конкурентоспособны в мировой энергетике.
Подспорьем должен стать так называемый первый климатический пакет, состоящий из пяти федеральных правовых актов. «На сегодняшний день три из них уже опубликованы», – поделился Петр Бобылев, директор департамента конкуренции, энергоэффективности и экологии Министерства экономического развития России.
К ним относятся указ президента РФ, определяющий, к какому году и как сильно Россия должна снизить выбросы парниковых газов в атмосферу с учетом поглощающей способности лесов, и национальный план адаптации к изменениям климата. Подготовлен и находится на рассмотрении в правительстве закон, предусматривающий введение статистической отчетности об эмиссии парниковых газов. Ее составление будет носить обязательный характер, за непредоставление будет установлена административная ответственность.
Меньше регулировочного диапазона
В данной связи большие надежды возлагаются на возобновляемые источники энергии (ВИЭ), позволяющие существенно сократить выбросы парниковых газов. В то же время принято считать, что жертвой их масштабного использования является тепловая генерация.
Председатель наблюдательного совета ассоциации «Совет производителей энергии» Александра Панина развеяла этот миф.
Согласно ее данным, доля ВИЭ в структуре генерации энергии в России в 2020 году составила всего лишь 0,3 %.
«0,3 % – это настолько маленькая доля в выработке! Она намного меньше регулировочного диапазона АЭС или нескольких крупных блоков тепловой генерации, – подчеркнула она. – К 2035 году доля ВИЭ с учетом всех запланированных программ в нашей стране ожидается в пределах 2–2,5 %».
По ее мнению, развитие альтернативной энергетики в этих объемах не будет оказывать значительного влияния на тепловую генерацию в России. С другой стороны, даже столь незначительные объемы ВИЭ уже оказывают существенное воздействие на оптовый рынок с точки зрения ее стоимости. По прогнозу НП «Совет рынка», к 2030 году суммарные платежи за объекты ВИЭ будут составлять порядка 180–190 млрд рублей, при этом вся тепловая генерация в КОМ в 2030 году будет получать сопоставимую величину, хотя доли в выработке электроэнергии ТЭС и ВИЭ несопоставимы.
Как показывает мировой опыт, влияние мощности ВИЭ на тепловую генерацию зависит от доли ВИЭ. Если доля ВИЭ в энергобалансе не превышает 3 %, то она оказывает минимальное воздействие на режим работы ТЭС. Если же доля ВИЭ в энергобалансе составляет 3–15 %, то влияние становится заметным и требует изменения режимов работы энергосистемы, в том числе режимов работы ТЭС в направлении повышения маневренности ее оборудования, расширения регулировочного диапазона, увеличения скорости изменения нагрузки и допустимого числа пусков и, как следствие, необходимости увеличения платы за мощность/горячие резервы. Дальнейшее увеличение доли ВИЭ приводит к существенным вызовам для энергосистемы и требует серьезных изменений в самой энергосистеме.
Функционирование ВИЭ носит нестабильный характер, периодически приводя к нагрузкам на энергосистему (подобная ситуация наблюдается сегодня в Испании и Португалии и аналогичная может когда-нибудь возникнуть в России).
Большой объем (долю) ВИЭ выгодно иметь, если необходимое балансирование и размещение горячих резервов будет осуществляться за счет соседних энергосистем. Однако наша энергосистема исторически была самодостаточной и зачастую выступает (например, для стран СНГ) как «балансирующая» система для наших соседей.
Без традиций никуда
Как было отмечено, увеличение доли ВИЭ неизбежно приводит к более частым изменениям технологических режимов ТЭС, повышению нагрузки на оборудование теплоэлектростанций и ускорению его износа, росту числа необходимых ремонтов. К тому же основной объем тепловой генерации банально не рассчитан на частые пуски и остановки и поэтому она будет нести приличные убытки.
Впрочем, и сейчас оборудование тепловой генерации, обеспечивающее горячий резерв мощности в энергосистеме, работает практически на уровне технического минимума с себестоимостью, превышающей фактические цены реализации электроэнергии на оптовом рынке. Данные ТЭС – это уже убыточная большую часть времени работы генерация.
Пока у теплогенерирующих компаний есть возможность покрытия убытков от работы отдельных генерирующих объектов, обеспечивающих горячий резерв, за счет других более эффективных блоков. Однако при существенном увеличении доли ВИЭ в балансе (понимаем, что доля ГЭС и АЭС тоже снижаться не будет) доля прибыльной тепловой генерации будет сокращаться с соответствующим ростом выпадающих доходов, что потребует решения вопроса увеличения платы за мощность для компенсации эксплуатационных издержек. И это даже в случае недопущения роста объемов горячего резерва, считает Александра Панина.
За рубежом до сих пор полностью не отказываются от традиционной энергетики; например, в американском штате Калифорния власти не стали закрывать последнюю действующую атомную электростанцию: веерные отключения электричества в домах, вызванные применением мощных кондиционеров, привели нынешним летом к сбоям в энергосистеме региона. В Германии, где доля ВИЭ достигает 60 %, традиционная энергетика играет роль резерва на случай непредвиденных ситуаций.
Несмотря на то что страны ЕС взяли курс на выполнение своих обязательств как в рамках Парижского соглашения, так и в рамках Зеленой сделки ЕС со стремлением создать к 2050 году энергетику с нулевым уровнем выбросов углерода, нельзя не признать тот факт, что тепловая энергетика продолжает не только оставаться фундаментальной частью энергобаланса европейских государств, но и получать значительную поддержку посредством различных инструментов и механизмов.
Генерация будущего?
Сегодня в России, отметил заместитель директора департамента развития электроэнергетики МинэнергоАндрей Максимов, существующие правила позволяют любому инвестору строить любой генерирующий объект по своему выбору. Однако все проекты строительства генерирующих объектов в настоящее время – атомная, тепловая и возобновляемая генерация – реализуются за счет специальных надбавок на оптовом рынке, это последовательная политика государства.
Любая генерация должна развиваться, отметил Андрей Максимов. В настоящее время нет резкого противопоставления различных типов генерации. В свете климатической повестки необходимо все направления развивать, в том числе и ВИЭ.
При этом отечественная энергосистема уже существенно изменилась, уже по-другому построена. У нас есть преимущество – реализация проектов ВИЭ уже учитывает накопленный мировой опыт, в том числе в плане управляемости и администрирования. Поэтому, считает Андрей Максимов, не нужно ускорять или тормозить процесс формирования разных типов генерации, а необходимо более продуктивно заниматься снижением перекрестного субсидирования, которое искажает рыночные ценовые сигналы.
Председатель наблюдательного совета НП «Совет рынка» Максим Быстров подчеркнул: с рыночной точки зрения было бы правильным, чтобы рыночные механизмы, например цена КОМ, позволяли воспроизводить производственные мощности генерирующих объектов. И сейчас необходимо сосредоточиться на развитии конкурентных механизмов рынка мощности с одновременным снижением нерыночных надбавок.
В итоге можно констатировать, что конкурентный рынок электроэнергии и мощности в конечном счете в режиме саморегулирования определит долю, объем различных типов генерации. При этом доля тепловой генерации в России с продолжительностью отопительного сезона от трех-четырех до девяти месяцев сохранит свои позиции. А новые формы и виды генерации, в том числе разнообразные возобновляемые источники, водородная энергетика, найдут свое место, в том числе, например, для обеспечения роста электропотребления.
Фото: pxhere.com