Кабинет министров готовит реформу, которая полностью перестроит работу правительства с экспертным сообществом. Планируется создать управление экспертизы и планирования. Эта структура будет выстраивать работу с различными ассоциациями, общественниками, учеными, а также депутатами. Кто стоит за этим решением, и зачем Мишустину понадобилось менять работу с экспертами, выяснил «ФедералПресс».
Усилят эффективность
Кабинет министров планирует серьезно перенастроить механизм обратной связи по принимаемым решениям. Работу с экспертами ждет настоящая «перезагрузка» нынешней системы, которая сложилась в правительстве с конца девяностых. И сам экспертный совет при правительстве является лишь частью этого большого механизма работы министров с «внешним миром». Правда, порой экспертов привлекают уже тогда, когда решения приняты – для легитимности. «Работу с экспертами Мишустин хочет перестроить, чтобы усилить ее эффективность. Причем это решение продиктовано президентом страны. Экспертные советы будут усиливаться более доверенными людьми или теми, кто имеет допуск к секретности. Эти люди будут работать с «силовым» блоком правительства и прочими ведомствами с кодами секретности», – сообщил «ФедералПресс» источник, близкий к кабмину.
По словам собеседника, принимающие «серьезные решения» лица обязаны в рамках режима секретности доносить информацию до экспертного сообщества. «Но если это поле экспертов сильно сужено, смысл работы с ними тоже теряется. Тут нужно переформатирование», – пояснил источник.
Доцент кафедры политологии и политического управления Школы политических исследований Института общественных наук РАНХиГС Михаил Мизулин считает, что нужен «совершенно другой уровень экспертизы». «Кроме того, есть решение Министерства труда и соцразвития по созданию единого реестра экспертов. Если ученые и другие эксперты не войдут в этот реестр, то они просто не будут экспертами органов власти. То есть человек уже должен пройти через определенную структуру органов власти, зарекомендовать себя заранее перед тем, как подавать документы в реестр», – сообщил политолог, добавив, что «вольница», когда экспертов брали «непонятно откуда», закончится, и произойдет систематизация работы.
Председатель правления ФоРГО Константин Костинполагает, что для этой систематизации нужно «выработать общие критерии для всех предполагаемых видов сотрудничества, внедрить проектный подход с четким описанием задач и ожидаемого результата, а также решить вопрос с финансированием». «Существующая на сегодняшний день практика конкурсных процедур и госконтрактов – очень громоздкая и затратная задача для большинства НКО и экспертных организаций», – написал Костин в телеграм-канале ФоРГО.
Как отметила заместитель председателя комиссии Общественной палаты РФ по социальной политике Екатерина Курбангалеева, необходимымо создание более прозрачной экспертной экосреды, возможно, при вице-премьерах или Госсовете. «Пусть она будет носить полузакрытый, но цифровой характер с возможностью доступа к экспертным материалам и оценкам, – считает Курбангалеева. – Нужно не только разрабатывать документы – законопроекты, инициативы – и проводить их экспертизу перед принятием, но и смотреть, какова их правоприменительная практика после принятия соответствующих законов и распоряжений. А это можно понять через взаимодействие с НКО и экспертами. Кроме того, следует учитывать то мнение и ту практику, которая сложилась в регионах, чтобы не было недопонимания и разных трактовок».
Политолог Анатолий Никифоров отметил, что на «самом верху» уже назрела необходимость активнее привлекать гражданское общество к более активному участию в принятии решений. «Да, раскрываться перед экспертным советом в своих решениях всем чиновникам будет сложно. Это ведь контроль за их действиями, а кому оно понравится. Но так делать придется», – отметил Никифоров.
Правда, какой получится система на практике, «остается догадываться», добавил эксперт.
Работают с серьезными
Использование обратной связи с гражданами для повышения эффективности и качества госуправления – общепризнанный подход в современных государствах. Как сообщил в Телеграм-канале ФоРГО глава фонда Константин Костин, привлекать для этих целей экспертное сообщество и институты гражданского общества – очевидный шаг. «В аппарате премьера Великобритании, например, для этих целей существует департамент третьего сектора, в США и странах Евросоюза есть советники по взаимодействию с гражданским обществом. Везде результаты этой работы разные: где-то правительствам действительно удается использовать потенциал третьего сектора, где-то это выхолащивается в малопродуктивный активизм», – сообщил Костин.
При этом в высших эшелонах власти сложилось определенное недопонимание, как работать с отдельными экспертными и общественными институтами. Источник «ФедералПресс», близкий к правительству РФ, сообщил, что некоторые общественные деятели воспринимаются сотрудниками кабмина как «заноза в пятке». «Многие руководители федерального уровня не довольны созданными экспертными советами и хотят их поменять. А в публичном поле это красиво «упакуют» в создание единого управления по работе с общественностью», – рассказал собеседник агентства.
Однако не все согласны с мнением, что некая проблема во взаимодействии между правительством и экспертным сообществом существует. Например, политолог Михаил Мизулин считает, что квалифицированные эксперты останутся и после переформатирования. «Чтобы быть экспертом органов власти, надо иметь соответствующий статус и профессиональные навыки, а не просто писать документы и гордиться собой. Это нормально, что правительство хочет упорядочить работу с ними», – подчеркнул Мизулин.
По мнениючлена Общественной палаты РФ Екатерины Курбангалеевой, существуют все механизмы для вовлечения экспертного сообщества и общественности в работу правительства РФ. Действуют правительственные комиссии, коллегии при вице-премьерах, общественные и экспертные советы при министерствах и ведомствах, куда попадают люди с компетенциями. Также активно в этом направлении работают Общественная палата России и сеть региональных общественных палат, СПЧ, заявлены рабочие группы при комиссиях при Госсовете. «Но работа эта не упорядочена и не систематизирована, – отметила Курбангалеева. – Ведомства варятся, каждое в своем соку, а потом выдают рекомендации, которые им выгодны на данный момент времени, а также оценки и цифры, которые комплиментарны».
Член Совета по правам человека при президенте РФ, адвокат Шота Горгадзе считает, что настоящие, а не «диванные» эксперты доносят свою позицию до органов власти без проблем. Он не исключает, что кому-то может быть «обидно, что конкретно его голос не услышали». Но в целом у экспертов «есть возможность высказывать разные мнения и давать заключения, которые не совпадут с мнением большинства».
Фото: Правительство РФ