Старшему лейтенанту Ангелине Губановой 27 лет, в следствии она уже шестой год. В СК по Сормовскому району Нижнего Новгорода девушка пришла за исполнением мечты – и нашла профессию, ставшую главным делом жизни. В День сотрудников органов следствия журналисты «ФедералПресс» пообщались с Ангелиной и узнали, что изменилось в подходе к следственной работе с приходом молодых кадров.
Вам всего 27 лет, и пять из них – на должности следователя. Почему так вышло?
– Я давно хотела в эту профессию – мечта была с седьмого класса. Грезила юриспруденцией, причем нравилось именно уголовное направление. Большую роль сыграла и романтика – все эти детективные фильмы и сериалы, они были тогда очень популярны. После школы я поступила в юридический вуз – нижегородский институт управления РАНХиГС – а затем попала на практику в Следственный комитет.
И как, понравилось? Ожидания совпали с реальностью?
– Любой следователь вам скажет, что в фильмах нашу работу показывают не совсем так, как она выглядит в реальности. Например, для нас важна скрупулезность: иногда над одним делом приходится сидеть несколько месяцев, чтобы собрать базу доказательств. В кино этого никто не покажет.
А родители у вас в следствии не работают? В правоохранительных органах династии – явление нередкое.
– Нет, я в своей семье первопроходец в этом плане. Хотелось, образно говоря, бороться со злом и добиваться справедливости.
Помните свое первое дело?
– Конечно – это было убийство. Я только заступила на свое первое дежурство, и тут звонят из дежурки. Говорят: «Ангелина Геннадьевна, у нас труп. Похоже, криминальный». Женщину обнаружили в подъезде, свидетелей нет, рассказать нам никто ничего не может. Приезжаю – лежит тело. Судя по всему, жертва при жизни злоупотребляла алкоголем и скиталась, но жила она в этом подъезде. Причина смерти – асфиксия, то есть ее кто-то задушил, к тому же были подозрения, что женщину изнасиловали. Дело удалось раскрыть не сразу: сначала вообще не было зацепок. Хорошо, что с места преступления мы изъяли много предметов, имеющих значение для уголовного дела: окурки, биологический материал.
Еще тогда я поняла, что очень важно быть на месте происшествия самой: видеть всю картину в целом, понимать, где находятся предметы относительно друг друга. Когда тебе просто коллеги рассказывают это все и передают дело – это одно, и совсем другое – когда можешь сам проанализировать улики и обратить внимание на все мелочи.
В итоге дело раскрыли с помощью генетической экспертизы: она указала на любовника жертвы. Поначалу он не признавал вину, но в итоге она была доказана, и сейчас этот человек отбывает срок.
Хочу еще отметить, что мне очень повезло с наставником: он помог качественно написать осмотр места происшествия, составить схему, понять, что может пригодиться в расследовании. Это вообще очень важно – правильно войти в профессию, имея поддержку более опытных сотрудников.
Как вы выстраиваете общение со свидетелями и подозреваемыми? Есть какие-то специальные приемы для того, чтобы разговорить человека?
– У каждого следователя есть свой подход к работе. При взаимодействии с людьми приходится обращаться к психологии, даже выводить на эмоции, чтобы человек пошел на контакт. Как известно, самые ценные показания – первоначальные: это то, что свидетель говорит сразу после происшествия. Он еще ничего не успел придумать в своей голове, ему не были представлены другие точки зрения, из которых можно что-то позаимствовать.
Как люди реагируют, когда вы сообщаете им о своей профессии?
– Часто путают Следственный комитет с полицией и прокуратурой. Тем, кто не соприкасается с профессией, сложно понять разницу. А так – реакции разные. У нас в системе правоохранительных органов сейчас много молодых девушек. Но многие все же удивляются, конечно.
А с дискриминацией по половому признаку вы на работе не сталкиваетесь?
– Конечно, встречаются отдельные люди, говорящие, что женщине не место в следствии, но сейчас в основном уже более спокойно относятся. С каждым годом возмущений все меньше. А еще хочу отметить, что женщины-следователи нередко более скрупулезно подходят к расследованию уголовного дела, нежели мужчины.
Какие качества нужны человеку, чтобы работать следователем?
– Терпение. Трудолюбие – без него никуда. И выдержанность: в нашей профессии очень важно взвешивать свои слова, чтобы впоследствии не было проблем. Мы должны дозировать эмоции и не давать волю чувствам, думая всегда немного наперед. Еще нужна ответственность – это неизбежно при таком количестве людей и сведений, которые нужно держать в голове.
А молодым следователям что посоветуете, или тем, кто только собирается пойти учиться?
– Подумайте сначала, справитесь ли вы с этим, готовы ли к эмоциональным нагрузкам, ненормированному рабочему дню и прочим сложностям. Нужно всегда быть на связи и готовым к выезду, а еще – к общению с разными людьми, среди которых есть не самые адекватные персоны.
Что вызывает самые большие сложности в работе?
– Наверное, это эмоции родственников жертв преступлений. К ним невозможно привыкнуть – все равно проявляешь сочувствие, многие истории трогают. В этом нет ничего плохого: нужно всегда оставаться человеком.
Помимо работы чем увлекаетесь?
– В последнее время танцую зумбу, когда есть время. Решила включить в жизнь еще и физическую деятельность, помимо умственной. Ну и разгрузку эмоциональную получаю, не без этого. А в отпуск езжу к родителям в Пермский край.
Фото: Ника Хеклер
Лучшие интервью за 2021 год