Массовые протесты, неожиданно вспыхнувшие в Казахстане во время праздничных каникул, стали главным информационным событием первых дней нового года. На первый взгляд, беспорядки не принесли никакого вреда российским компаниям, но последствия могут быть гораздо более непредсказуемыми. Какими именно – в материале «ФедералПресс».
Казахстан постепенно приходит в себя после массовых беспорядков, произошедших сразу после наступления 2022 года. Они начались 2 января с протеста жителей небольшого города Жанаозена, которые потребовали снизить цены на сжиженный газ. Также они и потребовали от властей Мангистауской области (в ее состав и входит Жанаозен) принять меры по предотвращению дефицита топлива (по иронии судьбы в Мангистауской области сосредоточены крупные месторождения углеводородов).
На следующий день люди собрались на центральной площади Жанаозена и принялись не только добиваться наведения порядка на рынке сжиженного газа, но и выражать недоверие действующей власти. Выступления главы региона Нурлана Ногаева и директора Казахстанского перерабатывающего завода Накбергена Тулепова о «справедливости» цен людей не убедили, и их фактически прогнали с площади.
Протесты из Жанаозена перекинулись на другие города Казахстана, быстро перерастая в массовые беспорядки – погромы магазинов и торговых центров, поджог автомобилей и вооруженное противостояние с полицией и национальной гвардией практически по всей стране. Сейчас правительство Казахстана и миротворческие силы стабилизируют ситуацию.
«Стабильное» государство
События в Казахстане негативным образом ударили по его имиджу как политически стабильной страны. Сильно пострадал казахстанский бизнес – убытки, по предварительным оценкам, составили 216 млн долларов. В то же время беспорядки не могли не затронуть, хотя бы косвенно, экономические отношения между Россией и Казахстаном, поскольку они являются давними торговыми партнерами.
«Россия экспортирует в Казахстан машины, оборудование и транспортные средства, металлы и изделия из них, химическую продукцию, продовольственные товары, – рассказала Ольга Беленькая, руководитель отдела макроэкономического анализа «Финама». – Импортируются в основном минеральное топливо, черные металлы, руда, злаки».
«Казахстан – это один из лидеров Евразийского экономического союза (ЕАЭС), как в экономическом плане, так и в политическом. Хорошее расположение между Россией и Китаем позволяет Казахстану участвовать в международной торговле и получать ренту с транзита грузов через территорию страны. В доле экспорта Казахстана в страны ЕАЭС Россия занимает первое место. На экспорт из Казахстана идут преимущественно сырьевые товары. В то время как импортируются в Казахстан средства производства (машины, станки. – Прим. ред.), продукция химической промышленности и сельского хозяйства», – отметил Артем Тузов, исполнительный директор департамента рынка капиталов компании «Универ Капитал».
По его словам, власти Казахстана выстраивали взвешенную экономическую политику, чтобы не попадать в экономическую зависимости от соседей и одновременно получать инвестиции из России, Китая и стран Запада.
Недра манят
Надо сказать, что у них это получалось с переменным успехом. С одной стороны, российские производители охотно вкладывались в разработку месторождений полезных ископаемых, например, «Полиметалл» и Русская медная компания (РМК).
«Полиметалл» в 2009 году приобрел у European Minerals эксплуатируемое ею Варваринское золото-медное месторождение, расширил на нем добычу. В 2016 году он купил Комаровское месторождение. В настоящее время на них ведется добыча золотосодержащих руд, перерабатываемых на Варваринской фабрике с получением чистого золота (в 2020 году было произведено 4,5 тыс. тонн желтого металла). Также ведется геологическая разведка на Восточно-Тарутинском и Элеваторном месторождениях.
Эксперт о бизнес-рисках соседства Казахстана с Южным Уралом: «Потери пока незначительные»
РМК эксплуатирует два медно-цинковых месторождения в Казахстане – Приорское и 50 лет Октября. Две ее обогатительные фабрики могут перерабатывать 5 млн тонн руды с получением 60 тыс. тонн меди и 45 тыс. тонн цинка в концентрате в год. В прошлом году РМК приступила к строительству на месторождении 50 лет Октября подземного рудника мощностью 0,5 млн тонн в год (с 2006 по 2019 годы оно отрабатывалось с помощью карьера).
В отличие от них, «Росатом» имеет несколько совместных предприятий с «Казатомпромом» – «Заречное», «Каратау», «Акбастау», «Хорасан-U» и др.: они добывают руды урана, необходимого для снабжения российских атомных электростанций. Для «Казатомпрома» «Росатом» ключевой покупатель, и достойная замена ему не найдется, по крайней мере, американцы или французы вряд ли предложат лучшие цены.
Особенности казахской сборки
Зато «АвтоВАЗу» в Казахстане не повезло. В 2021 году он был вынужден приостановить выпуск машин Lada на усть-каменогорском заводе «Азия Авто» (25 % его уставного капитала принадлежит «АвтоВАЗу»). Собственно, к самому «АвтоВАЗу» у властей Казахстана претензий не было, они имелись непосредственно к «Азия Авто» из-за нарушения им обязательств по промышленной сборке автомобилей. Власти «выкатили» ему неустойку на 173,9 млрд тенге (почти 31 млрд рублей на наши деньги), и выплатить ее «Азия Авто» не смогло. Предприятие закрылось, сотрудники были уволены.
Казахстанские компании в России рудников и заводов предпочитают не создавать. Так, Eurasian Resources Group поставляет со своих предприятий железную руду, феррохром и алюминий и даже не пыталась построить аналогичные активы в нашей стране. По большому счету ей это не надо – продукция и без того востребована на российском рынке.
Единственным исключением из правил является KAZ Minerals, намеревающаяся строить на Чукотке Баимский ГОК, который будет разрабатывать месторождение Песчанка с запасами 9,5 млн тонн меди. Инвестиции KAZ Minerals должны составить 7 млрд долларов (более подробно – «За российский счет: KAZ Minerals готовится к большой стройке на Чукотке»).
Повод для раздумий
Массовые протесты и погромы не могли не повлиять на компании, так или иначе связанные с Казахстаном, хотя никто из них официально о проблемах не заявлял.
«Все наши производственные предприятия в Казахстане работают в штатном режиме. Усилены меры безопасности. Офисы в Алматы и Усть-Каменогорске частично переведены на дистанционный режим работы. Других изменений нет, работаем в прежнем режиме», – сообщил Максут Жапабаев, руководитель департамента корпоративных связей KAZ Minerals, умолчав о будущем чукотского проекта.
На запросы автора статьи в пресс-службы Eurasian Resources Group, «Росатома» и РМК комментариев получено не было. Правда, удалось выяснить, что были сбои в работе на Донском ГОКе, входящем в состав Eurasian Resources Group.
Отсюда логично предположить их наличие и на других предприятиях: даже во время новогодних каникул они обычно продолжают функционировать, иначе выпуск продукции упадет. Поскольку беспорядки проходили практически по всему Казахстану, в них не могли не участвовать сотрудники рудников и заводов. Промышленным компаниям выгодно их скрыть, чтобы не пугать потребителей проблемами с поставками.
Тем не менее их акции пошли под откос: скажем, у «Полиметалла» они подешевели с 1,3 тыс. рублей 31 декабря 2021 года до 1,2 тыс. рублей 10 января 2022 года.
Для российских игроков события в Казахстане – серьезный повод задуматься о перспективах дальнейшего ведения бизнеса. Совершенно очевидно, что подобное может снова повториться и привести к политическому хаосу и коренному переделу собственности. И тогда зависимость от импорта сырья из Казахстана может обернуться сильным спадом производства и финансовыми потерями. Будет совсем не удивительно, если они примутся постепенно сворачивать бизнес в этой стране – слишком уже неуютно становится в Казахстане.
Фото: Stefan Kiefer / imageBROKER.com / globallookpress.com