В конце 2023 года в должность вступил новый уполномоченный по правам коренных малочисленных народов в Красноярском крае Григорий Дюкарев. В видеоинтервью «ФедералПресс» он рассказал, какими вопросами займется в первую очередь, как сегодня выстраиваются отношения КМНС (коренных малочисленных народов Севера), органов власти и крупных инвесторов, а также о развитии современных технологий на Крайнем Севере.
Изучить каждую территорию
Григорий Иванович, поздравляем вас с утверждением в новой должности. Какие задачи стоят перед вами на новом посту?
— Одно из приоритетных направлений – построение эффективных коммуникаций между коренными малочисленными народами, органами местного самоуправления, государственной власти, правоохранительными структурами, промышленными компаниями. Например, в каждом отделе полиции есть общественный совет, и у нас на Таймыре представители КМНС в него входят. Аналогичные структуры есть и при органах местного самоуправления, и при Агентстве по развитию северных территорий и поддержке коренных малочисленных народов Красноярского края. К сожалению, не всегда наши земляки знают о таких механизмах, чтобы включиться в эту работу и в нормальном цивилизованном русле отстаивать свои права и интересы. Еще один приоритет – больше просвещать представителей коренных народов об их правах, о тех инструментах и механизмах, которые у них есть и которыми они не пользуются. Я уже составил примерный план работы на предстоящий год, и в приоритете у меня поездки по территории Красноярского края – Тюхтетский район, Эвенкия, Туруханский район. Территорию Таймыра я прекрасно знаю, в каждом из 20 поселков я был минимум по четыре раза. А вот другие территории нуждаются в том, чтобы на них обратили большее внимание.
Как изменится Север
Как вы сегодня оцениваете уровень защиты прав коренных малочисленных народов в Красноярском крае?
— От многих регионов он отличается тем, что здесь сформирована неплохая законодательная база, хотя не всегда все положения работают должным образом. Например, в законе о родных языках предусмотрена поддержка учителей, но порядок ее предоставления до сих пор не прописан. И есть множество подобных нюансов, где правоприменительная практика, на наш взгляд, должна быть более эффективной и действенной. В то же время у нас есть достаточно большая программа по поддержке коренных малочисленных народов общей суммой 900 миллионов рублей, но мы год от года отмечаем, что администрирование этой программы со стороны органов исполнительной власти муниципальных образований, а иногда и региональной власти, оставляет желать лучшего. В прошлые годы не осваивалось до 100 миллионов рублей бюджетных средств. Это колоссальные суммы, поэтому правильно распорядиться денежными средствами и оказать поддержку коренным народам – одна из целей, которой мы совместно с депутатами заксобрания края, с региональными органами власти будем добиваться. В Красноярском крае сформированы достаточно весомые механизмы отстаивания прав и интересов КМНС – есть профильный комитет в заксобрании края, с 2008 года функционирует институт уполномоченного по правам КМНС, в органах исполнительный власти края работает Агентство по развитию северных территорий и поддержке коренных малочисленных народов, в составе Гражданской ассамблеи Красноярского края действует Общественная палата коренных малочисленных народов Севера. Насколько эффективно и насколько слаженно работают эти структуры между собой, мне еще предстоит разобраться.
Если сказать, что ситуация с правами коренных народов выглядит неплохо, земляки меня могут упрекнуть – и жилых домов надлежащего качества в поселках недостаточно, и порой специалистов необходимых нет, и с чистой питьевой водой есть проблемы. Есть регионы, где ситуация еще хуже, но ориентироваться на такие регионы и убеждать себя, что у нас еще неплохо, не совсем верно. Есть опыт Ямала, Югры, Якутии, где коренным народам уделяется больше внимания.
Один из проектов, которые я изучал в Ханты-Мансийском автономном округе, – IT-стойбища. В некоторых наших районах этот опыт может пригодиться. На стойбищах устанавливаются стационарные спутниковые тарелки. Где есть возможность – используют модули сотовой связи. Представители коренных народов получают доступ к телемедицине, образовательным проектам, государственным и муниципальным услугам, получают возможность сообщить о нарушениях экологического законодательства, более эффективно взаимодействуют со своими земляками, сородичами в чатах. Я был приятно удивлен, когда местный предприниматель прямо со своего стойбища договаривался о поставках продуктов в кафе и рестораны. Ему не нужно выезжать, чтобы обсудить какие-то детали. Таких примеров достаточно много, их надо аккумулировать, приземлять на территорию Красноярского края и реализовывать.
Надо пользоваться и теми преференциями, которые дает статус резидента Арктической зоны. Есть потребность и в создании транспортно-логистических центров. В рамках северного завоза наши отдаленные поселки уже к ноябрю-декабрю испытывают дефицит продуктов питания основных групп. Наши восточные соседи в Якутии построили пять транспортно-логистических центров в самых отдаленных населенных пунктах. Отмечают, что и стоимость продуктов питания снизилась, и ассортимент расширился. Людям не нужно затариваться до марта, они точно знают, что купить продукты всегда можно. Современные технологии могут быть полезны, например, и при выпасе оленей – у нас уже используют спутниковые ошейники. Их навешивают и на диких оленей, благодаря чему можно сопоставить маршруты. Ведь в прошлые периоды это была для нас проблема – дикий северный олень порой уводил домашнего. Бывают ситуации, когда домашний отбивается, теряется, и оленеводу его проще найти по трекам. Еще один плюс – можно понять, на каких пастбищах и сколько времени находился олень, куда можно перейти, чтобы не создавать лишнюю нагрузку на оленьи пастбища.
В настоящее время в Красноярском крае удается сохранять межнациональное единство?
— Это наша общая задача. Рознь возникает, когда люди недопонимают культуру других народов. В Дудинке в 2019 году проходил День оленевода, и тогда азербайджанская диаспора по своей инициативе предоставляла продовольственные наборы ненцам-оленеводам. Это конкретный шаг, который сплачивает людей разных национальностей. Мы активно сотрудничаем на Таймыре с киргизской, казахской, чувашской диаспорой, с украинским землячеством. При проведении мероприятий у нас формируются и дружеские связи: общаемся, угощаем друг друга блюдами национальной кухни. В масштабах страны коренных народов не так много – порядка 300 тысяч из 140 миллионов, но это 40 народов из порядка 120, проживающих в России. То есть в культурном разнообразии мы представляем как минимум одну четвертую часть страны.
С крупным бизнесом проще
В Красноярском крае заявлено и уже реализуется много инвестиционных проектов на Крайнем Севере. Насколько удается находить компромиссы в интересах инвесторов и коренных народов?
— Конечно, мы понимаем задачи, которые ставит государство при реализации инвестпроектов. С другой стороны, у нас порой возникают разногласия с геологоразведочными и добывающими компаниями. И в первую очередь с теми, которые не разработали и не приняли политику по взаимодействию с коренными народами, не считают нужным принять кодекс этики во взаимоотношении с ними. Хороший пример – компания «Норильский никель». Они, можно сказать, сделали мощный рывок в построении уважительных отношений с коренными народами. Их опыт, наверное, даже на мировом уровне является лучшим, уникальным и передовым.
Государство создает преференции для резидентов Арктической зоны, и справедливо будет, если государство снижает налоги, то будет одновременно повышать социальную планку требований. Мы предлагаем присваивать статус резидента Арктической зоны тем, у кого политика по взаимодействию с коренными народами разработана и принята. Еще один немаловажный момент – конечно, лицензионными участками владеют крупные компании, но часто к работам они привлекают в качестве субподрядчиков малые и средние компании, и с ними приходится гораздо сложнее. Крупные компании работают в соответствии с ESG-повесткой, но те, кто работает по подрядным и субподрядным договорам, игнорируют эти стандарты и в части экологии, и в социальной политике, и в корпоративной ответственности.
Можно ли совместить традиционность и технологический прогресс в местах проживания коренных народов? Можно! Например, на Ямале построена самая северная железная дорога в тех местах, где выпасаются тысячи оленей. И порой оленеводы в шутку говорят, что поезд сопровождает оленей в период кочеваний. Есть примеры, когда десятки тысяч домашних оленей проходят через Бованенковское месторождение на Ямале. Это огромный комплекс из бетона, железа, асфальта, оборудования, и здесь даже ряд процессов в эти дни останавливается – компания идет навстречу оленеводам. И мы надеемся, что когда на Таймыре в полную мощь заработает проект «Восток Ойл», будут построены дороги, появится устойчивая сотовая связь, фельдшерско-акушерские пункты, магазины – и нашим оленеводам будет проще подъехать, продать свою продукцию или сдать ее в столовые, получить медицинскую помощь, воспользоваться сотовой связью, приобрести бензин. Скорее всего, оно так и будет, но на этапе строительства пока мы нередко отмечаем неудовольствие наших земляков: сокращаются объемы рыбы, иногда оленеводам, рыбакам, охотникам запрещают проезжать рядом с инфраструктурными объектами компаний. И на своей должности я буду обязан реагировать на каждый случай нарушений прав коренных народов, привлекать прокуратуру, органы полиции и другие госструктуры для решения их проблем.
Насколько распространение критериев ESG дало импульс компаниям к выстраиванию диалога?
— За последние три года именно красноярская региональная Ассоциация коренных малочисленных народов Севера стала инициатором проведения круглых столов, конференций, форумов по теме ESG-ответственности компаний и взаимодействия с КМНС. И если три года назад представители крупных промышленных компаний делали большие круглые глаза и говорили: «А вы-то здесь при чем?», то сегодня таких становится все меньше. Мы достаточно грамотные люди, открываем индексы GRI (Глобальная инициатива по отчетности (GRI) – глобальная инициатива, единые стандарты и рекомендации отчетности, раскрывающие нефинансовые показатели деятельности. – Прим. ред.) о необходимости взаимодействия с местными сообществами, рассказываем, что ESG-повестка строится на 17 целях устойчивого развития, которые приняты ООН и которые культивируются во всем мире и включают доступ к воде, чистую окружающую среду, содействие местным экономикам, к которым относится и бизнес коренных народов, чистый воздух и многое другое. И сегодня компании вступают во взаимодействие, а мы со своей стороны можем им помочь сформулировать и составить отчет, который удовлетворит любых их партнеров и заинтересованных лиц.
Недавно в некоторых европейских странах возник вопрос по поставкам кофе и какао. Выяснилось, что при сборе бобов и производстве использовался детский труд. И в соответствии с ESG-стандартами эти партии должны быть уничтожены. А еще мы знаем, что есть российские компании, которые рейтингуют, выставляют индексы, и наша задача – вступить в диалог с национальными рейтинговыми агентствами и подсказать им, что в отчетности должны учитываться интересы и мнение КМНС. С введением западных санкций у некоторых компаний и высокопоставленных чиновников сложилось мнение, что ESG-повестка должна быть или отменена, или трансформироваться. Но в то же время слышим выступление президента Владимира Путина, который ставит задачу к 2060 году стать углеродно нейтральными, – а ведь эта тема сопутствует ESG-повестке. Мы слышим вице-премьера Александра Новака, который говорит, что добыча полезных ископаемых жизненно важна для нашей страны, но и вопросы экологии важны. Тут мне хочется вспомнить слова одного из губернаторов Ямало-Ненецкого автономного округа: успешная добыча нефти и газа на Ямале возможна только при условии благополучия коренных малочисленных народов, на территории которых эти богатства добываются.
Праздник для всех
Как традиции празднования Нового года проникают в среду коренных малочисленных народов, какие традиции заимствуются, какие перерабатываются с учетом местной культуры?
— Конечно, тут надо вспомнить советский период. Исследователи отмечают, что многие коренные народы с 1917 по 1991 год проделали огромнейший путь от родового строя до развитого социализма. Для КМНС это означало в том числе и получение образования. Число лиц со средним профессиональным и с высшим образованием среди КМНС было больше, чем у коренных народов в США, Канады, Финляндии и других европейских и североамериканских стран. Это наложило свой отпечаток. Потому что образованный человек, который включался в комсомольское движение или становился членом КПСС, жил и работал в соответствии с установленными в тот период времени традициями, правилами, нормами. Это касается и праздников. Вместе со всей страной мы праздновали и годовщину Революции, и день образования СССР, и День Конституции, 1 и 9 Мая и многие другие праздники.
Само содержание Нового года у коренных народов порой отличается от того, что под ним понимают люди в городах. У меня был случай, когда я спросил у оленеводов, как отметили этот праздник. Отвечают: «Хорошо. В 10 часов вечера легли спать, утром встали – Новый год». Большие елки у нас не ставят, стеклянные игрушки оленеводы в тундре или тайге тоже редко используют. Их трудно перевозить на большие расстояния в условиях кочевания на Крайнем Севере. Но на праздничный стол оленеводы заказывают своим ребятишкам фрукты, конфеты, сладкие подарки. Не говоря о том, что нас не забывают и органы власти, вручая подарки нашим детям. Есть презенты и от промышленных компаний. Но надо отметить и встречный процесс – праздниками коренных народов все чаще интересуются представители крупных этносов. Например, в Норильске не первый год отмечается Большой Аргиш. Он празднуется в ноябре, в дни прихода полярной ночи. На протяжении недели норильчане и гости города знакомятся с традициями, обычаями, праздниками коренных народов.
Фото: из фотобанка Фонда Росконгресс photo.roscongress.org / Сергей Отрошко
Энциклопедия коренных народов России