Астана давно мечтает пересмотреть подписанные на заре независимости крупные нефтяные соглашения, изменив их условия в интересах страны. Чиновники считают, что Казахстан мог бы получать от них гораздо больше доходов, если бы обязательства сторон в них выглядели иначе. Когда-то давно республика, остро нуждавшаяся в инвестициях, технологиях и опытных управленцах, передала гигантские месторождения иностранным корпорациям и потом долгие годы пыталась улучшить в них свои опции. С приближением сроков окончания действия таких соглашений у Астаны появится шанс сбросить «добровольные кандалы». Как считает эксперт, лучшим вариантом могла бы стать передача этих активов России. Почему? Читайте об этом в материале «ФедералПресс».
Эхо невыгодного раздела
Три «кита» нефтегазовой индустрии Казахстана – Тенгиз, Карачаганак и Кашаган – совокупно обеспечивают добычу львиной доли нефти. Их разрабатывают международные консорциумы «Тенгизшевройл» (ТШО), Karachaganak Petroleum Operating B.V. (KPO) и North Caspian Operating Company N.V. (NCOC) соответственно.
Заключенный в 1993 году между правительством Казахстана и совместным предприятием «ТШО» контракт на освоение Тенгизского месторождения в то время был самым крупным не только в Казахстане, но и на всем постсоветском пространстве. За 30 лет акционеры, в списке которых сегодня американские Chevron и ExxonMobil Kazakhstan Ventures (50 % и 25 % долей соответственно), нацкомпания «КазМунайГаз» (20 %) и «ЛУКОЙЛ» (5 %), увеличили нефтедобычу почти в 30 раз – с 940 тыс. тонн в 1993-м до 28,9 млн тонн в 2023-м и выплатили Казахстану свыше 190 млрд долларов. Эта сумма включает не только налоги и роялти в госбюджет, но и дивиденды казахстанскому акционеру, закупки местных товаров и услуг, зарплату сотрудникам. Инвестировавшие миллиарды долларов в расширение нефтяного гиганта зарубежные корпорации, само собой, не желают возвращать властям прибыльный проект и на протяжении многих лет оценивают возможности по продлению действующего до 2033 года контракта – желательно на нынешних или близких к ним условиях. Близящиеся к завершению проект будущего расширения и проект управления устьевым давлением скважин (ПБР-ПУУД) общей стоимостью 46,7 млрд долларов, нацеленные на увеличение добычи нефти на Тенгизе до 39 млн тонн в год, как писали местные СМИ, якобы были как раз одним из условий для продолжения работы иностранных инвесторов на месторождении. Впрочем, правительство эту версию официально никогда не подтверждало.
Два других месторождения – Карачаганак и Кашаган – зарубежные компании получили в 1997 году на условиях соглашений о разделе продукции (СРП), действующих до 2038 и 2041 годов соответственно. Участниками первого являются Shell и Eni (по 29,25 % долей), Chevron (18 %), «ЛУКОЙЛ» (13,5 %) и «КазМунайГаз» (10 %). Среди акционеров второго – KMG Kashagan B.V. (16,9 %), Shell Kazakhstan Development B.V., Total EP Kazakhstan, AgipCaspian Sea B.V., ExxonMobil Kazakhstan Inc. (по 16,8 %), CNPC Kazakhstan B.V. (8,33 %) и Inpex NorthCaspian Sea Ltd. (7,56 %), каждый из которых отвечает за транспортировку и сбыт собственной доли нефти, а также за ее раздел.
Если от Карачаганакского проекта, в который, по данным KPO, инвестировано 31,3 млрд долларов и который по итогам 2023 года выдал порядка 18,8 млн тонн нефти (143 млн баррелей), не ждут кратного роста добычи, то у Кашагана, находящегося на этапе опытно-промышленной разработки, как раз все впереди: являющийся нефтяным «долгостроем» многомиллиардный инвестпроект, добывший в прошлом году 18,8 млн тонн нефти, а всего зафиксировавший производственный рубеж на уровне 100 млн тонн, давно готовится к следующей – полномасштабной – стадии освоения. Она предполагала обеспечение суточной добычи до 500 тыс. баррелей (63 тыс. тонны) к 2027 году и до 710 тыс. баррелей (89,5 тыс. тонн) к 2031-му (в первоначальных планах значилась цифра еще и в 1 млн баррелей в сутки, но из-за технологических сложностей при добыче и одновременном затягивании сроков реализации проекта расширения о ней предпочли не вспоминать). Учитывая множественные нюансы, масштабный северо-каспийский проект, изначально суливший грандиозный рост добычи, стал самым громким разочарованием в отрасли: сейчас он обеспечивает только 370 тыс. баррелей суточной добычи. Бекет Избастин, генеральный директор ТОО «PSA», представляющего интересы республики в СРП, ясно дал понять: из-за «рискованной» концепции освоения Кашагана ранее озвученные прогнозы добычи не будут выполнены.
Казахстан, разочарованный в собственных ожиданиях и получивший опыт освоения технологически сложных нефтегазовых кладовых, в преддверии окончания сроков действия Тенгизского договора и СРП по Карачаганаку и Кашагану готов пойти на кардинальные меры и пересмотреть неравные условия раздела продукции с зарубежными инвесторами, а в случае несогласия последних может и вовсе заменить их на более сговорчивых партнеров.
Два года назад занимавший в то время пост министра энергетики РК Болат Акчулаков говорил о невозможности пересмотра стабильного контракта по Тенгизу с Chevron до 2033 года. А спустя год, в 2023-м, сначала PSA подала иски в международные арбитражи к NCOC и KPO суммарно на 16,5 млрд долларов в связи с обнаруженными несанкционированными расходами на Кашагане в 2010-2018 годах и Карачаганаке в 2010–2019-х, а затем департамент экологии Атырауской области подал иск к NCOC на 5,1 млрд долларов за сверхнормативные объемы хранимой на месторождении серы и неконтролируемый выброс газа. Вслед за этим распоряжением премьер-министра Казахстана была создана рабочая группа по защите национальных интересов в крупнейших нефтяных контрактах, что пригодится в разбирательствах в арбитраже.
Видимо, всерьез настроенная торговаться о будущих условиях сотрудничества, Астана осталась верна давним традициям: когда-то расширившая участие в крупных нефтегазовых проектах, она начинала свои переговоры именно с арбитражей.
Претендент?
Как считает член общественного совета Минэнерго РК, автор и ведущий программы «Байдильдинов. Нефть» Олжас Байдильдинов, пересмотреть эти контракты в сторону улучшения условий Казахстану крайне необходимо, причем в ближайшие годы – «госбюджету нужны деньги для покрытия дефицита и выплаты долгов».
«Но такой переговорный процесс может затянуться на долгие годы, да и денег на выкуп долей у нас нет», – написал он в своем телеграмм-канале.
Зато они, по словам эксперта, есть у России – речь идет о 300 млрд долларах, замороженных Западом на своих счетах.
«Разморозят их, судя по ужесточению санкций, нескоро (еще и хотят передать замороженные ЗВР Украине), – заметил Олжас Байдильдинов. – Предложение простое: Россия могла бы выкупить доли иностранных компаний в Тенгизе, Карачаганаке и Кашагане за счет этих средств. РФ в этом случае конвертировала бы замороженные средства в реальные активы, генерирующие стабильные доходы, западные компании получили бы деньги за свои доли, а Казахстан смог бы улучшить условия по этим контрактам», – отметил он.
По мнению Олжаса Байдильдинова, на такие многосторонние переговоры потребовалось бы 1,5–2 года вместе с соответствующей оценкой активов, и уже к концу 2025-го республика могла бы получить «существенный экономический и политический козырь», отстояв «национальные интересы в крупнейших нефтегазовых проектах мира».
«Цена вопроса навскидку – 60–100 млрд долларов. Новые акционеры гарантировали бы в течение ближайших 5 лет поставки нефти в европейском направлении – до 2030 года. За период 2025–2030 годов можно детально рассмотреть варианты перенаправления этих объемов, например, в сторону Китая либо через Иран на Персидский залив (в том числе своп). Россия в этом плане тоже была бы заинтересована в такой глобальной сделке – нефть из Казахстана прекратила бы конкурировать с российскими поставками на европейских рынках, а Казахстан получил бы доступ на новые растущие азиатские рынки», – считает член общественного совета казахстанского Минэнерго.
«Если удастся за счет размороженных средств дипломатично выторговать подписной бонус в 15 млрд долларов, можно было бы построить первую в Центральной Азии АЭС с «Росатомом». Такая сделка действительно «перевернула бы игру», – заключил он.
Ранее Олжас Байдильдинов также называл российские и китайские компании наиболее интересными претендентами на доли нефтяных гигантов после завершения сроков СРП по ним. Сделки с ними, по мнению аналитика, выгодны Астане с географической, политической и экономической точек зрения.
Ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности, эксперт Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков назвал идею замены западных компаний на российские в крупнейших нефтегазовых проектах Казахстана красивой и логичной, но сложно реализуемой. Ее продвижение, по его мнению, помогло бы Астане усилить свои позиции в переговорном процессе, тогда как сейчас торговаться с иностранными партнерами ей крайне сложно: последние весьма заинтересованы в сохранении многолетних кабальных отношений, когда основные деньги от разработки месторождений получают именно иностранные участники, но не бюджет.
«Во-первых, заключить новую большую сделку Казахстану выгоднее, потому что его переговорные позиции будут гораздо сильнее. Во-вторых, мы помним, как в 2022 году были перерывы отгрузки через КТК и, хоть причины и были связаны с техническими и природными факторами, эта ситуация показала, что в случае введения тотальных санкций против России Запад может лишиться не только российской, но и казахской нефти. Если же акционером будет Россия, то эти риски для Казахстана уходят. Россия будет заинтересована в том, чтобы и КТК нормально работал, и месторождения развивались, и казахская нефть экспортировалась. В этом плане Казахстан сможет получить более выгодные условия: больше денег от разработки этих месторождений и, по сути, гарантии нормальной работы в условиях политической турбулентности, политического конфликта», – прокомментировал Игорь Юшков в интервью «ФедералПресс».
Впрочем, эксперт видит во всем этом «много тонкостей». Первый нюанс, по его словам, заключается в том, что в рассматриваемом сценарии предлагается продать доли в крупных казахстанских нефтяных активах российским компаниям, конвертировав в счет оплаты замороженные на счетах в западных банках золотовалютные резервы Центробанка. Эта схема, по мнению Игоря Юшкова, вряд ли может быть жизнеспособной. Как вариант, российские компании могли бы поменять доли в казахстанских месторождениях на доли своих экспроприированных на Западе активов (к примеру, немецкие НПЗ «Роснефти», европейские сбытовые «дочки» «Газпрома» или польские «дочки» НОВАТЭКа), однако вряд ли западные компании согласились бы на подобного рода обмен – их больше интересовал бы кэш, рассуждает он.
«Проблемой здесь будет и политический фактор. Потому что сейчас коллективный Запад воспринимает замороженные золотовалютные резервы России как рычаг давления. (…) Другая проблема в том, что российские золотовалютные резервы застряли в основном в Европе, в США почти ничего не лежит. А здесь рассматривается сценарий выкупа долей у американских компаний в казахских проектах. И здесь сложность: американские компании должны лоббировать одобрение этого решение у американских властей, а потом американские власти должны заставить европейцев пойти на такую сделку. И получается, что европейцам вообще ничего от этого не достается, – отметил Игорь Юшков. – Но то, что подобные идеи высказываются, это уже для Казахстана позитивно, потому что они показывают, что могут поменять западные компании на российские, что есть альтернатива. Даже обсуждения подобного уровня – позитив для Казахстана, он усилит свою переговорную позицию. И надавит на западные компании», – заключил он.
Ранее стало известно, что экономическое сотрудничество России и Казахстана активно развивается, несмотря на турбулентность в мире. Об этом заявил председатель правительства РФ Михаил Мишустин.
Фото с сайта hippopx.com