Ежедневно в российских политических телеграм-каналах появляются публикации, в которых встречаются словосочетания «трансфер власти» и «транзит власти». Это добавляет сакральности любому событию, даже если оно вымышлено. Нескончаемое тиражирование мистических смыслов делает мир политики живым и ярким, но верифицировать, определить истинность или ложность большей части сообщений весьма сложно. Догадками живет и пресса, которая периодически грешит глобальной аналитикой и предсказаниями о дальних перспективах. Но что мы знаем о трансфере власти в России? Наметились ли его контуры и какие сценарии возможны? Об этом «ФедералПресс» побеседовал с ведущими политологами страны.
От «слюнтяя» до союзного государства
Срок полномочий президента Владимира Путина заканчивается еще только через 5 лет – в 2024 году. Однако уже сегодня политические аналитики пытаются узреть в любом жесте и слове главы государства намеки на приближающийся «трансфер власти». Например, недавнее заявление Путина о том, что «какой-то слюнтяй» не может быть во главе государства была воспринята как характеристика будущего преемника.
Куда более серьезные поводы поговорить о трансфере власти вызывали, например, последние статьи председателя Конституционного суда Российской Федерации Валерия Зорькина и спикера нижней палаты парламента Вячеслава Володина. Их тексты были посвящены необходимости изменений главного закона страны, что вписывается в дискурс транзита.
«Эти две статьи как раз в большей степени были направлены на анализ той системы управления, которая сложилась, и того, что в ней нужно изменить с точки зрения оптимизации. Все-таки конституцию принимали впопыхах, потому что, как мы помним, был большой перелом в жизни нашей страны», – отрицая причастность статей к предстоящему трансферу, отмечает политтехнолог Марат Баширов.
Последние заявления, связанные с возможностью создания союзного государства с Белоруссией, тоже вызвали немало информационного шума. «Незыгарь», в частности, рассматривал такой сюжет как один из вариантов транзита: «Может рассматриваться как «статусная позиция» без оформленного конституционного функционала. Затратный актив для превращения в действенный функциональный инструмент власти. Глава Союзного государства скорее будет иметь внеконституционный статус. Статус есть – власти нет».
«Когда говорят о трансфере власти, в государстве все в порядке, потому что, видимо, никаких других политических моментов или тем не существует. Это все равно что говорить о всеобщем счастье, это все равно что говорить о будущем человечества или борьбе с глобальным потеплением», – заявил в беседе с «ФедералПресс» политолог Александр Шпунт.
По его словам, российская политическая система достаточно устойчива, и до 2024 года «с ней все понятно». Эксперт напомнил, что самая длинная в истории человечества избирательная кампания президента США Дональда Трампа длилась два года и была судьбоносной для Америки, изменив ее политическую карту.
«В России ничего подобного не наблюдается. У России нет сейчас серьезных оснований обсуждать трансфер власти не потому, что его не будет, а потому, что сейчас нет входящих условий для этого. Сейчас нет стартовых точек, на которых этот будущий трансфер будет строиться», – добавил Шпунт.
Рассуждая о перспективах 2024 года, директор Центра политологических исследований Финансового университета Павел Салин отметил, что следует говорить не о трансфере власти, а о транзите политической системы.
«Транзит власти подразумевает существенные изменения для самой власти, а ключевая задача – это поменять форму, создать эффект новизны, но не менять эффект содержания. Не менять бенефициаров политической системы», – рассказал «ФедералПресс» Салин.
По словам эксперта, на данный момент признаков старта транзита политической системы не наблюдается, но постоянно появляющиеся слухи все же имеют определенное значение. «Политический класс уверен в скором транзите и ищет любые признаки», – добавил политолог.
Контуры грядущих перемен
Мнения экспертов нельзя свести под один знаменатель. Отвечая на вопрос о том, наметились ли «контуры» трансфера и действительно ли политическая система «вошла в зону турбулентности», политологи склонны высказывать совершенно разные суждения. По мнению Дмитрий Фетисова, предпосылки перемен наметились. Такие выводы можно сделать, исходя из поведения федеральных элит.
«Все более-менее заметные противостояния (любые промахи того или иного министра, того или иного ведомства, особенно той же системы МВД), что мы наблюдаем в последний год, очень тщательно раскручиваются, сразу вокруг них проводятся кампании, постоянно идут какие-то поводы, подливается масло в огонь», – отметил в беседе с «ФедералПресс» Фетисов.
Вместе с тем более предметно можно будет говорить о сценарии трансфера после выборов в Государственную думу, которые пройдут в 2021 году, считают некоторые эксперты.
«Выборы 2021 года в Госдуму не будут решающими, но они будут одним из важнейших факторов, по которым будет выбираться набор вариантов. Если пройдут по одному сценарию, наиболее успешному для власти, то это будет один набор вариантов. Я не думаю, что они будут провальными. Сейчас нет ни одного основания предполагать, что они будут провальными. Но если они, например, будут трудными для власти, то набор вариантов будет другой», – рассказал Александр Шпунт.
В свою очередь, политолог Марат Баширов полагает, что будущий состав Госдумы в большей степени важен с той точки зрения, если «потребуется принимать федеральные конституционные законы» – тогда власть должна обладать большинством. «Нужно две трети голосующих. Самый главный критерий – уровень доверия к «Единой России». Это такая «лакмусовая бумажка» законодательного сопровождения действий исполнительной власти», – считает Баширов.
При этом, по мнению политтехнолога, для конституционных изменений может потребоваться проведение референдума. Если следовать логической цепочке событий, то он может быть проведен в России в 2022 году.
Преемник: кто он
Эксперты не склонны всерьез воспринимать в качестве одного из сценариев трансфера власти создание союзного государства с Республикой Беларусь. По мнению политолога Дмитрия Журавлева, такой вариант рассматривался еще при президенте Борисе Ельцине, «но потом у Бориса Николаевича кончилось здоровье».
«Сейчас сразу встает вопрос: что делать с [президентом Республики Беларусь Александром] Лукашенко? Он готов был быть премьером или вице-президентом у Ельцина, понимая, что Борис Николаевич очень скоро закончится, но быть премьером или вице-президентом у Путина, который его моложе, он вряд ли собирается. А наша элита не позволит ему возглавить союзное государство. У Лукашенко логика зоотехника или главного агронома – он жесткий, резкий и простой», – рассказал «ФедералПресс» Журавлев.
При этом «ельцинский» вариант исключать нельзя, уверен политолог. По его словам, Владимир Путин может просто не выставлять свою кандидатуру на выборах 2024 года и уйти на покой. «У него не будет титула первого президента, но будет титул почетного президента, отца нации, как у Назарбаева», – отметил Журавлев.
Однако в таком случае встает вопрос о преемнике президента. Это должна быть фигура, вокруг который сложится консенсус федеральных элит, а значит человек немолодой, и вряд ли из числа губернаторов, как предрекали некоторые эксперты ранее. Будущий преемник должен устраивать большинство и не быть слишком удален от центра.
«Идея «губернатора-президента» значит, что вся нынешняя команда уходит в небытие. Но они будут зубами свое держать – председатель Центробанка, руководители госкомпаний, ключевые чиновники», – уверен Журавлев.
Госсовет и парламентская республика
В самых популярных сценариях транзита ключевая роль отводится консультативно-совещательному органу, который не имеет властных полномочий – Госсовету. Этот вариант политологи склонны сравнивать с политическим путем китайского лидера Дэна Сяопина («китайский сценарий»). На данный момент председателем Госсовета является президент. Для транзита потребуется разделение двух этих ролей.
«Путин может сохранить за собой пост председателя Госсовета. Недаром в Госсовете резко увеличили численность аппарата (раньше был департамент, теперь – управление). В Госсовете появились постоянно действующие рабочие группы. Произошло насыщение функций институтами», – отмечает Дмитрий Журавлев.
Политолог Дмитрий Фетисов не исключил вариант создания «некоей структуры условного Госсовета». «Мы получим президента, но руководящим органом все-таки будет Госсовет, где Владимир Путин может занять должность председателя», – добавил Фетисов.
Такой сценарий потребует изменения Конституции РФ. Как, собственно, и переход от президентской республики к парламентской, который также склонны рассматривать эксперты. При этом, правда, есть опасность протестов.
«Вариант довольно хилый, потому что это блестящий повод для консолидации протестных настроений, что, собственно, в Армении и произошло. У нас будет не Армения, у нас это будет сложнее. Это не приведет к перевороту, но к усилению противостояния одной части населения и другой части населения привести, скорее всего, может», – отметил в беседе с «ФедералПресс» Журавлев.
Вариант, когда действующий глава государства остается в существующей системе, выглядит наиболее вероятным. На то есть свои причины. Как считает политтехнолог Марат Баширов, президент Владимир Путин сегодня обладает огромным влиянием на внутренние дела в стране и внешнюю политику. «Просто взять и уйти ему из политики – это будет вредно для России», – уверен Баширов.
Впрочем, политолог Павел Салин считает, что для трансфера власти время ушло. По его мнению, все изменения необходимо было проводить в 2016 году. Но вероятность череды серьезных изменений еще до выборов в ГД все же сохраняется. «Дело в том, что есть расчет власти, динамика массовой активности, элиты, которые нервничают. Все это может сыграть роль фальстарта, и власть на это будет вынуждена реагировать», – уверен Салин.
Фото: ФедералПресс / Екатерина Лазарева