Фестиваль «Таврида-АРТ» может стать кузницей новых звезд российской музыки. Организаторы запустили кастинг-платформу, на которой идет отбор примерно на сотню проектов, а на самой площадке начинающие вокалисты выступают на одной сцене с корифеями эстрады. «ФедералПресс» побеседовал с участниками дуэта NANSI/SIDOROV Анастасией Белявской и Олегом Сидоровым о том, что фестиваль дает молодым исполнителям, какие новые тренды появились в российской поп-музыке и какую роль играет патриотизм в жизни артистов.
«Если человек на кастинге спокоен, что-то не так»
Расскажите немного о себе и о том, как вы попали на «Тавриду».
О. С.: – Мы занимаемся музыкой с детства: Настя лет с четырех, а я с пяти. Мы участвовали в различных музыкальных телепроектах, на одном из них мы познакомились – это был проект «Голос». И вот уже третий год «душа в душу».
А. Б.: – На «Тавриде» мы уже во второй раз. В прошлом году мы подали заявку, и наша Московская область, к нашему великому счастью, выбрала нас в качестве участников мероприятия.
О. С.: – В прошлом году мы были только в качестве участников, а в этом стали так называемыми фрешменами – людьми, которые выступают на площадках и общаются с другими участниками.
А. Б.: – Это что-то между приглашенным артистом и обычным участником. У нас есть и бейджики артистов, и бейджики участников. Заявка была почти такая же, как в прошлом году, только тогда мы делали визитку, рассказывали, чем мы хотим заниматься на «Тавриде», а в этом году мы прикрепляли свои треки, каверы, выступления -- полное портфолио.
Что дает «Таврида-АРТ» молодым исполнителям?
А. Б.: – «Таврида» – шикарнейшая платформа для того, чтобы развиваться, делать что-то новое. Зачастую либо не хватает опыта, либо не хватает отсутствия страха. «Таврида» – то место, где каждый тебе рад, где ты можешь спеть любую свою песню, показать любой свой талант, и ты точно знаешь, что это откликнется в сердцах других ребят и ты найдешь своего слушателя.
О. С.: – Как бы странно ни звучало, сцена – самый важный фактор для артиста. Ты можешь писать в стол, ты можешь писать треки на музыкальных платформах, но, когда ты выходишь на сцену, особенно на хорошо технически оснащенную сцену – с экранами, со светом, который на тебя направлен, и качественным звуком, – у тебя вырастают крылья.
В последние годы многие исполнители находят популярность благодаря соцсетям. Какую роль в такой ситуации играют кастинги?
А. Б.: – Все должно идти в параллели. Ты можешь отлично развиваться в соцсетях, у тебя могут быть TikTok, Instagram, миллионы подписчиков, но почему бы не поучаствовать в телепроектах? Это максимально круто, потому что мы заходим с двух сторон: и с интернета, и с телевидения. Для начинающего артиста это отличный план.
О. С.: – Когда человек пытается популяризировать свое творчество исключительно через интернет, он не скован никакими рамками: ни стилистическими, ни нормативными, ни какими-либо еще. А проект – это такая субстанция, у которой есть определенные правила, условия и пожелания.
А. Б.: – Проект – это определенная школа, которую очень круто пройти каждому начинающему исполнителю.
Не станет ли его творчество более старомодным?
О. С.: – Если ты по итогам проекта решил уйти в музыку, которая считается «старомодной», значит, ты посчитал себя нужным именно в этой музыке. Если же ты после участия в проекте, наоборот, посчитал, что это тебе чуждо и ты хочешь заниматься чем-то другим, это тоже замечательно. Отрицательный результат – это тоже результат.
В этом году большинство кастингов на «Тавриде-АРТ» проходит онлайн. Как это изменило процесс?
О. С.: – Плюсы в доступности. Во-первых, не всех могут сюда привезти. Во-вторых, ты более раскрепощен: ты сидишь в своей квартире, в которой знаешь каждый угол, знаешь, как ты выглядишь. Ты не чувствуешь оценочного взгляда. Мы знаем, насколько тяжело что на «Голосе» петь в спины наставников, что на других телепроектах, когда ты видишь оценивающий взгляд…
А. Б.: – …и сразу начинаешь переживать еще больше.
О. С.: – Ты сразу начинаешь думать: «Они на меня так посмотрели, наверное, я что-то не так сделал». А у них просто такой взгляд по жизни.
А. Б.: – Они просматривают огромное количество людей, которые приходят каждый день, и смотрят на тебя уже как на итоговый продукт, думают, что с тобой можно сделать по итогу телепроекта.
О. С.: – Из минусов – отсутствие как раз этого взаимодействия, отсутствие быстрой обратной связи, отсутствие улыбки.
А. Б.: – И стрессовой ситуации.
О. С.: – Да, потому что, если человек на кастингах спокоен, что-то не так.
На «Тавриде-АРТ» кастинги проходят со зрителями, что довольно необычно. Как это влияет на участников?
О. С.: – Это имеет положительный эффект, потому что, во-первых, у группы поддержки есть возможность присутствовать и создать необходимую атмосферу для конкурсанта. Во-вторых, народу интересно смотреть, как это происходит.
А. Б.: – Лично для меня это не очень положительно. Все равно все друг другу небольшие, но конкуренты, и в любом случае у тебя теперь не три оценивающих взгляда, а 150. С одной стороны, круто, что можно привести свою группу поддержки, с другой стороны, это тяжелее.
Знаете ли вы о проекте «Большая перемена», который предназначен для школьников? Его участники выступили на «Тавриде-АРТ».
О. С.: – Мы не только слышали о нем, но и выступали на концерте 1 июня. Это очень важный проект. Классно, что «Таврида», «Территория смыслов» и другие форумы дают возможность развиться студентам и людям, которые уже закончили вузы, но школьная индустрия – тот момент, когда ты должен определить свой профиль и поверить в себя. Люди зачастую не знают, что их будет ожидать, если они захотят стать музыкантами или поварами. Они слышали об этом из соцсетей, но зачастую никогда не сталкивались с этим в реальной жизни.
А. Б.: – А тут мы отобрали школьников, и пожалуйста: вот тебе и на съемки к шести утра, и в гриме сидеть два часа. Это очень круто подготавливает к дальнейшему развитию.
«Таврида-АРТ» планирует запустить несколько десятков арт-резиденций в регионах. Чем, на ваш взгляд, они должны отличаться от рядовых дворцов культуры?
А. Б.: – «Таврида» – более технологичный, молодежный проект. Мне кажется, что в резиденциях должны быть не только стандартные кружки типа хореографии и вокала. Это может быть место, где творческие люди абсолютно разных направлений смогут соединяться и делать что-то новое. Почему бы не попробовать сколлаборироваться вокалистам с художниками? Может выйти очень крутой перформанс.
О. С.: – «Таврида» изначально была площадкой для коллаборации, поиска людей из разных жанров искусства для создания масштабного продукта
«Песни блогеров – это примитивизм»
Изменится ли российская поп-музыка благодаря таким проектам?
О. С.: – Думаю, что да, потому что мыльный пузырь, который надувается…
А. Б.: – ...одинаковыми аранжировками, примерно одинаковыми текстами, одинаковым ритмом, грувом и так далее, когда-нибудь – и, я думаю, в самое ближайшее время – лопнет. Уже начинается разделение на более узкие жанры: люди уходят в конкретный андеграунд или возвращаются к джазу, и это тоже становится очень популярным. Или уходят в классический рок, и это тоже нравится людям. Словом, музыкальная индустрия скоро распадется на очень много маленьких частей, которые будут обособлены, но связаны друг с другом. И это будет очень красиво.
Не будет, как в 90-е, когда панки дрались с рэперами?
А. Б.: – Нет, такого не будет.
О. С.: – У каждого исполнителя будет свой слушатель. Кстати, это очень хорошая история для задумки новых фестивалей: чем больше направлений, тем больше возможностей для встреч единомышленников.
А. Б.: – И для создания новых жанров. Почему бы не сколлаборировать рок-музыку и джаз?
Но ведь такие проекты уже есть и с этно, и с роком, и с рэпом.
А. Б.: – Они есть, но они не очень популярны. Сейчас мы слушаем приблизительно одно и то же: у нас есть определенный бит, определенный грув, определенная тематика, которая интересна молодежи. И все, чтобы заработать популярность, придерживаются строгих рамок, потому что мы знаем, что это людям нравится, что это качает. И это уже больше похоже на математику, а мы всецело надеемся, что когда-то наступит и наш черед, потому что мы все же неформатные ребята.
Казалось бы,господство соцсетей должно вести к разнообразию. Раньше, если твоя музыка интересна 10 тысячам человек в России, ты не мог собрать их в одном месте, а тут они все перед тобой.
О. С.: – С одной стороны, интернет дает возможность быть услышанным каждому, но, с другой стороны, больший вес получают люди, у которых больше аудитория. У нас сейчас очень много блогеров, которые начали петь. Они себе создали необходимую фан-базу в несколько миллионов подписчиков и решили: давайте мы сейчас споем, у нас будет новый виток в творчестве.
А. Б.: – Даже не имея никаких вокальных данных и не скрывая этот факт. Но у них есть определенная аудитория, которой нравится все, что они делают. Это такой примитивизм.
О. С.: – Это сродни тому, как если бы вы поступили на бюджет на узкую специальность и при этом бы не учились. То есть вы заняли место человека, который бы мог этим заниматься.
Почему они именно поют? Не рисуют, не пляшут?
А. Б.: – Потому что музыка – очень клевый рычаг воздействия на людей. Через песни можно донести огромное количество эмоций, которыми ты хочешь поделиться. К тому же музыка всегда сопровождает человека: мы едем в наушниках в метро – у нас звучит песня, мы едем в машине – у нас звучит радио, мы находимся на мероприятии, например, здесь на «Тавриде», – из каждого шатра звучат разные песни.
О. С.: – Это самый удобный инструмент взаимодействия. Блогеры записывают трек, а потом снимают под него видео, совмещая и «свою», и новоприобретенную деятельность.
А. Б.: – Например, танцы в TikTok – идеальное сочетание музыки, танцев и многомиллионной аудитории.
С чего начать молодому исполнителю?
А. Б.: – Стоит начать с вокала или с написания своих песен. Потому что, если ты хочешь работать на каверах, это недолговечный проект. Если ты хочешь становиться артистом, чтобы именно твою музыку слушали, чтобы именно твои мысли ретранслировались, то нужно начинать писать, и писать много. Как говорил Эд Ширан, напишите сто песен, и сто первая получится хорошей.
О. С.: – И, конечно же, важна аудитория. Каждому артисту нужно быть услышанным, и зачастую хорошие песни пропадают и не заходят в чарты просто потому, что не было…
А. Б.: – ...правильной рекламной кампании или широкой аудитории у автора. Есть много очень умных и классных ребят, которые пишут невероятнейшие композиции, но в силу того, что нет знакомого клевого аранжировщика, который может помочь, или нет аудитории, которая готова их воспринять, трек уходит «в молоко». Он выпущен на платформе, у него есть тысяча прослушиваний, но его никто не использует. Поэтому изначально нужна фан-база и команда.
«Таврида-АРТ» в этом помогает?
А. Б.: – Конечно. Здесь есть студия «Бытовка-лейбл», мы видели, как ребята делают там новые треки для каких-то проектов, делятся идеями и наработками. Как раз из таких коллабораций и рождается что-то крутое. И, конечно же, на этом фестивале есть возможность найти свою аудиторию, потому что тут минимум две тысячи участников.
О. С.: – Еще очень важно взаимодействие с другими регионами. Например, мы из Московской области, нас услышал один человек из Астрахани. И буквально на следующий день нам звонят и говорят: а вы не хотите приехать и выступить? Взаимодействие между регионами дает возможность быть услышанным.
«При пении гимна меня трясло»
Насколько для российской эстрады важно иностранное влияние? Одни заведомо считают поп-музыку «американщиной», а другие, наоборот, требуют, чтобы исполнители подходили под стандарты «Евровидения».
А. Б.: – Российская музыка вообще не похожа на американскую. Если зайти в американский топ iTunes, первые 15–20 треков – это жесткий, грузный рэп от крутых темнокожих исполнителей, которые читают про деньги и женщин. У нас более чувствительная душа, у нас в топе песни про любовь, безответную или ответную, и даже в рэпе у нас есть: «эта нехорошая девушка, я ее так любил, а она вот такая».
О. С.: – Нужно пострадать.
Такой русский романс.
А. Б.: – Да, по факту мы его модифицируем, находим что-то новое о вечном, о страданиях.
Вы пели российский гимн на открытии «Тавриды». Насколько значим патриотизм для современных артистов?
А. Б.: – Петь гимн – это очень серьезно. Меня лично трясло. Мы этим летом три раза пели его на «Тавриде», но каждый раз испытываешь непередаваемые ощущения. Все же это главная песня твоей страны. Конечно, должен быть патриотизм, конечно, мы должны не забывать свою культуру, конечно, мы должны ориентироваться на тот рынок, который рядом. Зачем бежать куда-то, если здесь есть слушатели, которых нужно воспитывать классной музыкой? Зачем уезжать, если здесь такие же классные ребята, которые с удовольствием послушают твою музыку, помогут тебе и создадут вместе с тобою что-то новое?
О. С.: – А еще гимн Российской Федерации показывает, что патриотизм – это еще и красиво. Я слышал очень много гимнов и могу сказать, что гимн Российской Федерации – самый красивый, самый напевный, позитивный и светлый. Настолько совместить гражданскую позицию с гармонией и красивой мелодией – это тоже дорогого стоит.
Фото: ФедералПресс / Александр Черноконь