О работе в условиях санкционных ограничений, выстраивании новых логистических цепочек и новых направлениях экспорта в рамках «Открытой студии» «ФедералПресс» на международной выставке «Иннопром-2024» в Екатеринбурге рассказал статс-секретарь, заместитель министра промышленности и торговли РФ Роман Чекушов.
Жесткие ограничения уже не нужны
С 2022 года действует постановление, ограничивающее вывоз продукции за пределы РФ. Однако все время предпринимаются попытки смягчить эти меры. Произошло ли это смягчение на самом деле?
— Ограничения касаются вывоза иностранной продукции, попавшей под санкционные ограничения и необходимой для нормальной, эффективной работы нашего промышленного комплекса. За два с лишним года работы этого механизма можем констатировать, что со своей задачей он справился, предотвратив «шоковый отток» из страны производственных комплексов тех компаний, которые в 2022–2023 годах принимали решения об уходе из России. Кроме того, за это время наметились две тенденции. Первая – российские компании запускают производство все новой номенклатуры. Вторая – дружественные страны также начинают выпускать продукцию, которая замещает прекратившиеся поставки из западных стран.
Мы раз в квартал совместно с коллегами из Минэкономразвития России постепенно сокращаем этот перечень. И будем дальше сокращать, чтобы не ограничивать внешнеторговые операции. Кроме того, мы начали выдавать «горизонтальные» разрешения, не имеющие ограничений по количеству вывозимой продукции. Это связано с обслуживанием техники, значительным объемом партий, широкой географией экспорта. Поэтому готовы двигаться дальше и во взаимодействии с бизнесом искать новые форматы либерализации этого инструмента.
То есть смягчение происходит не из-за давления бизнеса, а исходя из баланса ситуации?
— Мне не нравится слово «давление». Скорее есть запрос от бизнеса, который мы учитываем и принимаем сбалансированное решение. Но, безусловно, важен и баланс – какую номенклатуру производим, покрываем ли внутренний спрос. Экспорт не должен наращиваться во вред производственным цепочкам внутри страны, не должен сокращать ассортимент товаров в магазинах. То есть речь идет об аналитической работе. Однако, инициатор – всегда бизнес.
Все меняется
Насколько структура экспортно-ориентированного бизнеса изменилась за последние несколько лет?
— Экспорт из нашей страны на протяжении последних двух с половиной лет носил волнообразный характер. Это было связано и с нарушением логистических цепочек, и со все новыми пакетами санкций, и с необходимостью адаптации бизнеса к этим условиям. Поэтому динамику можно увидеть такую: спад – подъем – спад – подъем. Но если говорить в целом, то за 5 месяцев 2024 года мы выросли по несырьевому неэнергетическому экспорту. То есть многие процессы восстанавливаются. Перед нами стоит задача, поставленная президентом РФ Владимиром Путиным, обеспечить рост ННЭ на 2/3 в сравнении с 2023 годом. При этом более корректно сравнивать сегодняшние показатели с прошлым и позапрошлым годами, чем с 2021, который был рекордным по объему ННЭ, но в то же время досанкционным.
После введения первого пакета санкций особенно пострадала машиностроительная отрасль. Это было связано с тем, что значительная часть кооперационных цепочек была выстроена именно с компаниями из недружественных стран.
Также было снижение по лесопромышленному комплексу. Это неудивительно, ведь значительная часть продукции этой отрасли, которая, например, производилась в СЗФО, в основном отправлялась в Европу. Но сейчас мы переориентировались на рынки Юго-Восточной Азии, Африки, и постепенно экспорт восстанавливается.
Основные движущие сектора сегодня – минеральные удобрения и химия, металлургия, и, между прочим, лесопромышленный комплекс. Это важно – не ограничиваться, например, одной нефтью. Ведь если кто-то перестраивает свои цепочки и временно что-то перестает экспортировать, то на подхвате другие отрасли.
То есть экспорт растет благодаря восстановлению некоторых отраслей?
— Здесь несколько одновременных процессов. Первое – восстановление производств, которые были ранее, второе – восстановление логистических цепочек. Например, кто бы мог представить 2-3 года назад, что экономически эффективным будет плыть морем через весь земной шар из Санкт-Петербурга в условный Шанхай или другой порт. А сейчас работают регулярные линии, и продукция из балтийской акватории доставляется с хорошей маржинальностью. То же касается работы по Северному морскому пути, который все активнее используется как нашими, так и зарубежными партнерами.
Третье – мы выстраиваем работу с совершенно новыми странами – Южной Азии, Африки и Латинской Америки. И это тоже позволяет восстанавливать наши экспортные объемы. При этом развитие взаимодействия с новыми странами имеет и отложенный эффект, который в будущем позволит российским компаниям закрепиться на этих рынках.
Конечно, эти рынки сложнее для нас, чем западные, и на это есть две причины. Первая – логистика. Для продажи в одну из стран африканского континента нужно сначала с экспедитором отработать, как туда попасть. Потому что маршрутные такси не ходят каждый день туда. Сейчас работаем над созданием маршрутной сети вместе с крупнейшими логистическими операторами и Минтрансом России. Вторая проблема – расчеты. Почему сложно с новыми странами – дело не только и не столько в санкциях, а в налаживании корреспондентских отношений между банками. Наши банки никогда не открывали сеть в таких сложных странах, потому что не видели товарного потока. Сейчас ситуация меняется, работаем с партнерами в дружественных странах. Эти две сложности – задачи, которые мы совместно с бизнес успешно решаем.
Работа по цепочке
В России сегодня реализуется национальный проект «Международная кооперация и экспорт». Многие ожидают, что к концу нынешнего года он серьезно обновится. На ваш взгляд, какую трансформацию он пройдет и чем обрастет в момент перезапуска?
— Мы выстроили комплексную поддержку, которой бизнес регулярно пользуется. И это работает на всех этапах жизненного цикла экспортного проекта – от первой мысли «хочу ли я что-то экспортировать» до получения экспортной выручки. При этом инструментарий поддержки надо не только сохранить, но и адаптировать под текущие задачи. Что нам точно нужно делать совместно с бизнесом – это развивать инфраструктурную составляющую. Речь про развитие ключевых международных транспортно-логистических коридоров. Наша задача сделать дешевый и удобный сервис для компаний.
Кроме того, требуется логистическая инфраструктура за рубежом. Нужно создавать терминалы, порты, промышленные зоны в других странах, чтобы можно было аккумулировать российскую продукцию и потом поставлять ее, в том числе на рынки третьих стран.
Плюс сейчас важно создавать совместные с иностранными компаниями производства. Например, на полях форума обсуждали с коллегами из Таджикистана приоритетные направления сотрудничества – нам интересен хлопок. Обрабатывающее производство эффективнее всего создавать там, где выращивается соответствующая продукция. Такой проект мы сейчас будем поддерживать и запускать в Таджикистане. То же самое касается и Узбекистана. Отдельно можно выделить Объединенные Арабские Эмираты, где российские инвесторы все активнее заходят в различные свободные экономические зоны. Такие проекты мы будем поддерживать.
Регулировать, но не зарегулировать
Какие основные вызовы стоят перед министерством во внутренней торговле?
— Минпромторг РФ является регулятором торговли, и задача нашего Министерства – сделать так, чтобы все процессы в торговом секторе проходили безопасно для потребителя, эффективно для бизнеса, а интересы всех участников на всех этапах были соблюдены.
Главный вызов – это регулирование отдельных сегментов торговли, в том числе онлайн, и самым активно развивающимся среди них являются маркетплейсы. Наша задача – скоординировать работу онлайн-площадок таким образом, чтобы потребитель получал качественную услугу, а интересы многочисленных партнеров учитывались, и в то же время создать механизмы для обеспечения безопасности товаров, реализуемых через маркетплейс. При этом регуляторика необходима такая, которая сохранит экономическую эффективность маркетплейсов и доступность сервиса для нас с вами.
Второй вызов – в приоритете государства, чтобы у граждан был неограниченный доступ к своим, отечественным товарам. Кто хочет, конечно, может продолжать пользоваться иностранной продукцией, какой достаточно на внутреннем рынке. Однако необходимо создавать условия, чтобы возможность покупки российских товаров у покупателей расширялась, тем более что сегодня качество российской продукции высокое. Для этого необходимо, чтобы в торговых сетях и в онлайн-торговле российские товары были представлены наравне с иностранными и были заметны, чтобы потребитель мог о них узнавать. Например, все знают, что сегодня внутри страны закрывается потребность по основным продовольственным товарам. Однако у нас еще есть промышленные сферы в непродовольственном сегменте, например, косметическая и парфюмерная отрасль, которая существенно подтянулась за последние годы. Сегодня на рынке представлены десятки российских брендов косметики, бытовой химии и парфюмерии. Их узнаваемость за последние годы существенно выросла, и необходимо продолжать этот процесс.
В рамках закона о российской полке, над которым мы работаем, будет обеспечена и минимальная доля отечественных непродовольственных товаров в торговых сетях, и правила продвижения такой продукции в онлайн-торговле. Планируем как раз начать с косметики, парфюмерии, бытовой химии и средств гигиены. Потом подтянем и другие товарные группы, делая акцент на непродовольственных товарах.
Я думаю, со всем перечисленным мы справимся.
Фото: ФедералПресс / Иван Кабанов
ИННОПРОМ-2024