Главы российских регионов уже полгода находятся в режиме свободного плавания: со сменой руководства внутриполитического блока четкая линия взаимодействия с администрациями субъектов в Кремле до сих пор не выстроена. Отсюда – разное восприятие и разная реакция губернаторов на происходящее в стране, прежде всего, на прокатившиеся протестные акции. Что мешает Сергею Кириенко разработать «методичку» с ЦУ для глав регионов и как Вячеслав Володин пытается по-прежнему влиять на ситуацию в стране – в материале «ФедералПресс».
«Нарыв» назревает
Довольно спокойная информационная и политическая повестка начала года (самым ярким событием за два месяца стал, пожалуй, январский съезд «Единой России») уже в первые дни весны была нарушена оппозиционером Алексеем Навальным, когда его Фонд борьбы с коррупцией выпустил в сетевой «прокат» свое расследование о премьер-министре Дмитрии Медведеве. Никаких комментариев власти на фильм не последовало, и Навальный решился на организацию антикоррупционных акций.
Буквально на следующий день после борцов с коррупцией на протест вышли дальнобойщики, потребовавшие отмены системы «Платон». Их акция продолжается до сих пор. Причем наиболее массовым стало выступление дальнобойщиков Дагестана и Тюменской области (там протест объявлен бессрочным) – в регионах, где местные власти традиционно имеют достаточно сильные позиции.
Меньше, чем через две недели после антикоррупционных акций по российским городам прокатилась очередная волна митингов. Но они уже были уже организованы властью и представлены как гражданский протест против терроризма. В отличие от скандального фильма «Он вам не Димон» и акций протеста, представители власти не скупились на комментарии о необходимости противостоять терроризму.
Как считает гендиректор Baikal Communications Group, политконсультант Эдуард Войтенко, видеть какие-то риски и политические угрозы в протестах не стоит – их нет: «масштаб произошедшего недостаточно велик для того, чтобы искать сильный политический жест в разгоне».
По мнению основателя Московский школы политического консалтинга Дмитрия Перлина, говорить о диалоге региональных властей и участников антикоррупционных акций сегодня не приходится: «на данный момент не существует ни формата для такого общения, ни желания с кем-либо общаться, причём как на региональном, так и на федеральном уровне». «И я тут не вижу ошибки управления из столицы. Если кто-то из власти поставит себя в один ряд с митингующим, то это будет только на пользу последним. Т.е. в данной конкретной ситуации, ошибкой внутриполитического блока было бы именно выстраивание прямого диалога с протестантами, - полагает Перлин. – Хотя нужно было бы продумать информационную повестку – здесь действительно была заметна несогласованность».
Доцент кафедры госуправления Института общественных наук РАНХиГС Екатерина Шульман не согласна с тем, что в регионах протестующих власти не слышат. «Каждый регион реагирует на протестную активность как может и как ему свойственно. Такого рода проблемы, некрасивые, невыгодные с точки зрения медийности, центральная власть спускает на уровень регионов, говоря им: «Разбирайтесь сами». Дальше всё зависит от того, какая политическая культура сложилась в регионе, кто там губернатор, глава субъекта. Где-то более жесткие нравы, где-то более мягкие, где-то есть оппозиция, где-то ее нет, где-то региональные элиты развиты и способны отстаивать свои интересы, - пояснила эксперт. – Губернатор может быть с силовым прошлым, может быть с бизнес-прошлым, может быть местный, может быть приезжий, давно находящийся на своем посту или недавно. Это все влияет на то, как он себя поведет».
Внешне незаметная реакция кремлевских чиновников на прошедшие в стране митинги все же есть. Как отметил политолог Андрей Колядин, «реакция есть, и даны соответствующие команды». «Я не в курсе всех команд, но я точно знаю, что проводится мониторинг и ведется работа с теми людьми, которые принимают решения по организации протеста. Причем речь идет не только о протесте 26 марта, но и об акции дальнобойщиков, - отметил эксперт. – А вот то, что региональные власти не выходят, я считаю, это ошибка. Но я знаю, что в ряде территорий работа ведется».
С флагами или без?
В ситуации с организацией митингов против террора есть любопытные нюансы. В Москве и в Санкт-Петербурге участников акции кремлевские чиновники попросили не использовать партийных и других флагов. В столице, пожалуй, единственными, кто нарушил этот запрет стали сторонники Национально-освободительного движения (НОД). Правда, и они вскоре после начала митинга опустили полотнища.
А вот практически во всех других регионах флаги использовались массово – в основном, полотна с эмблемами парламентских партий - «Единой России» и, по сути, околовластных «Справедливой России» и ЛДПР. К ним также присоединились представители «Родины» со своими флагами. Ситуацию, когда одни флаги используют, другие нет, эксперты во многом связывают с нечеткостью рекомендаций из Кремля. В таких случаях идеи рождаются в регионах как своего самозащита – чтобы, не дай Бог, «не прилетело» из Москвы. Местные чиновники предпочли запретить антикоррупционные протесты, перестраховывались они и в случае с антитеррористическими митингами, выводя на улицы людей с флагами.
В целом, рост уличной активности в течение последнего месяца и общее затишье в предшествующие ей пять месяцев позволяют судить об определенном проседании внутриполитического блока в стране. Как отметил в разговоре с журналистом «ФедералПресс» директор консалтингового агентства NPR Group Дмитрий Фетисов, об этом свидетельствуют не столько протестные акции, сколько открытие штабов Алексея Навального в регионах: даже по этому поводу никакой установки «сверху» в регионы не последовало, поэтому «каждый принимал решение самостоятельно». «Где-то предпочли это не заметить, где-то провели параллельные акции с участием молодежных организаций, где-то вообще дошло до скандальных действий – попытки буквально применить физическое воздействие, как например, в Волгограде», - отметил эксперт.
То же самое касается и антикоррупционных митингов Навального. «Это говорит о том, что нет единых установок, единого вектора действий в таких ситуациях, и о слабости Администрации президента – внутриполитического блока, - считает Дмитрий Фетисов. – Разумеется, эти примеры не единственные случаи таких просчетов. Если вы посмотрите, многие, даже так называемые «прокремлевские» эксперты, открыто критикуют АП. То есть нет направлений работы, понимания. Потому что даже тот абсурд в виде известной формулы 70 на 70 по явке и по результату. Пока непонятно, как АП будет ее реализовывать. Может быть, план какой-то или стратегия есть, то на суд общественности, на суд экспертов они не были представлены. Эта замкнутость администрации вредит всему внутриполитическому блоку».
Чего боятся в регионах?
В среде политологов, политтехнологов поговаривают о том, что, начиная с сентября, когда был избран новый созыв Госдумы, действительно складывается ощущение, что политический блок в Кремле отсутствует. Эксперты говорят о существовании некоего тренингового сектора, занимающегося стратегическим планированием избирательной кампании, и отсутствии сектора, который бы давал субъектам (внутриполитическим подразделениям в региональных администрациях) четкие команды и предлагал бы продуманные планы.
Как полагает политконсультант Дмитрий Перлин, «для Администрации президента все митинги – это вопросы тактического уровня». «А тактика всегда следует за стратегией, - отметил Перлин. – Последние кадровые изменения говорят о том, что стратегическими вопросами являются вопрос об эффективности работы глав субъектов и тенденции на развитие института полпредства».
Провластные митинги, по мнению директора Центра развития региональной политики Ильи Гращенкова, - «это как раз ситуация старого образца, когда регионы привыкли, что федеральную повестку им «спускают» сверху». «Теперь они немного в растерянности», - отметил Гращенков.
Растерянность чиновников на местах подтверждает и политконсультант Эдуард Войтенко. Как он рассказал «ФедералПресс», сначала Кремль давал сигнал о предоставлении губернаторам «больше политической самостоятельности», но «после периода жесткого политического контроля свобода действий воспринималась с подозрением, как будто это некая «проверка». «Теперь видно, что на местах не знают, что делать, боятся политической ответственности и ждут указаний. Можно сказать, что в регионах не понимают, чего хочет центр, однако это восприятие – плод политической культуры России, - отметил Войтенко. - Бездействие, вызванное отсутствием четкого сигнала, является следствием страха не угадать желаемый сценарий».
Выбор новой политической элиты
Сергей Кириенко известен своей кропотливостью. И, собственно, после его назначения в АП, никто не ожидал резких движений ни в отношении подчиненных на Старой площади (впрочем, некоторые эксперты объясняют это отсутствием у Кириенко собственной команды для реализации возложенных на него задач), ни в отношении глав регионов, ни региональной политики в целом. Практически сразу он начал прощупывать почву: в декабре Администрация президента организовала семинары для вице-губернаторов по внутренней политике (традиционно кремлевская администрация проводит и семинары для самих глав регионов), а в январе состоялась первая отставка в губернаторском корпусе – свой пост покинул глава Адыгеи Аслан Тхакушинов.
Вместе с тем, эксперты не спешат утверждать, что Сергей Кириенко получил серьезное влияние на решение вопросов, связанных с назначением врио губернаторов. Так, председатель совета директоров ЗАО «ИнтерМедиаКом» Алексей Куртов полагает, что «окончательная конфигурация влияний и управления еще не завершилась».
Генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев пояснил, что технически подбор кандидатов ведется, конечно, в аппарате Кириенко, а подготовка материалов для встречи будущих врио с президентом – совместно аппаратами Кириенко и другого первого зама главы администрации Алексея Громова. То есть куратор внутриполитического блока включен в процесс, так как, по словам Журавлева, «человек, который не может ввести кандидата в губернаторы в кабинет президента, не может его предложить», но его мнение не является определяющим.
В то же время Вячеслав Володин сохранил (а, может быть, даже и преумножил) свой авторитет и степень своего влияния на процесс выбора кандидатов (другое дело, что он выражает свое мнение только в исключительных случаях). Как рассказал «ФедералПресс» один из экспертов, влияние Володина сохраняется через широкую региональную сеть: по сути, у него «под рукой» депутаты из всех регионов страны, и он может при необходимости дать им какое-то поручение. «Володин может выйти на первое лицо и высказать свое мнение – он обладает немалым авторитетом в партии и в ОНФ. Если назначается человек, про которого Володин знает, что он никуда не годится, он может прийти к президенту и высказать свое мнение: его выслушают, и его мнение будет учтено с большой степенью вероятности, - пояснил собеседник агентства. – Но специально его мнения никто спрашивать не будет – он вне процедуры».
Легальное влияние на партии
Взаимодействие Вячеслава Володина и Сергея Кириенко с политическими партиями можно оценивать с в двух сторон. Первая – административная. Понятно, что такого рода рычаги имеет в первую очередь Кириенко и его УВП. А вот степень влияния на внутрипартийные процессы и на позицию той или иной партии по внешней повестке порой больше у Володина, который, как отметил один из собеседников «ФедералПресс», остается «идеологическим лидером ЕР». Более того, именно нынешний спикер Госдумы создал современную структуру «Единой России» и подготовил кадры для аппарата партии. «Административно Володин единороссами не руководит, - отметил эксперт. – С другой стороны, у него есть легальный повод влиять на решение партии, поскольку он как спикер Думы определяет повестку для фракции. При этом механизмы курирования (административного взаимодействия) – не в его руках».
Иначе говоря, используя только механизм думских фракций, Вячеслав Володин не имеет все же управленческой возможности позвонить, например, губернатору и потребовать помощи для того или иного кандидата. В свою очередь, Сергей Кириенко сделать это может – такие административные полномочия у него есть.
Другое дело – губернаторы (опят же возвращаемся к вопросу об их самостоятельности): с одной стороны, для любого главы региона важна позиция Администрации президента. С другой – никто не захочет ссориться с Володиным, который, как известно, «очень сильный и влиятельный человек, несмотря на то, что может вмешаться в некоторые процессы только в частном порядке». «Володин как раз мечтает создать механизмы вмешательства: он хочет превратить парламент в центр политической системы, и Конституция такую возможность ему дает», - отметил собеседник «ФедералПресс».
Рупоры Володина и Кириенко
Устами Кремля фактически стараются говорить провластные политологи – нередко их комментарии написаны, словно под копирку. Но до «низов» слова, пусть и маститых, политологов – всего лишь слова, между которых губернаторам и их заместителям по внутренней политике приходится читать, чего же ждет от них руководство в Москве.
Между тем, с Госдумой все обстоит не так: уже в первые полгода работы седьмого созыва стал очевиден список основных спикеров – это секретарь Генсовета ЕР Сергей Неверов, опытные парламентарии Сергей Железняк, Ольга Баталина, Александр Сидякин, депутаты-новички Евгений Ревенко и Петр Толстой (первый является заместителем секретаря Генсовета партии, второй – вице-спикером Госдумы), Николай Николаев и Дмитрий Морозов.
Рупоры спикера Госдумы Вячеслава Володина и «Единой России» широко используют социальные сети (в первую очередь, задействован Фейсбук), выступают на телевидении. Одним из самых активных пользователей является Евгений Ревенко, который на своей персональной странице в ФБ публикует и свои мнения по актуальной повестке, и рассказывает о своей работе в регионе, и вступает в дискуссии в комментариях под собственными постами. Стоит, правда, отметить, что расследование ФБК и антикоррупционные митинг парламентарий не прокомментировал на своей странице, но он принял участие в неформальной дискуссии, организованной политологом Дмитрием Гусевым по итогам протеста сторонников Навального.
Наконец, еще один важный для «Единой России» инструмент донесения позиции – партийные платформы. Как известно, их четыре, в том числе либеральная – тем самым единороссы демонстрируют, что они готовы слушать самые разные позиции по важным для всей страны темам. Если раньше платформы работали только в Москве, то, начиная с этого года, аналогичные дискуссионные площадки будут создаваться и в регионах.
«Володинская Дума» в целом активно откликается на резонансные события и законопроекты (к примеру, недавний проект Виталия Милонова о введении запрета на регистрацию в соцсетях для подростков до 14 лет и на пользование сетями в рабочее время; изменения в закон о митингах и массовых мероприятиях; законопроект об ужесточении уголовной ответственности, если в ДТП, совершенном в результате опасной езды, гибнут; проект о декриминализации побоев в семье и т.п.).
Впрочем, как считает политолог Илья Гращенков, «попытки Госдумы взять под контроль страну через депутатов обречены на провал». «Администрация президента потому и управляет страной, что ее сеть – это ВДЛ (высшие должностные лица регионов, - ред.) и административные единицы – через них и осуществляется руководство, в той или иной степени. Депутаты эту функцию обеспечить не смогут, скорее наоборот, они начнут конфликтовать с администрациями», - отметил политолог.
Кому подвластна внутренняя политика в России?
Глядя на развернувшуюся активность со стороны Госдумы и ее спикера создавалось впечатление, что Вячеслав Володин по-прежнему держит в руках контроль за внутриполитическими процессами в стране. Вместе с тем эксперты считают, что его задачи несколько отличались от задач нынешнего куратора УВП. Как отметил политолог Илья Гращенков, в то время как Вячеслав Володин, курируя внутреннюю политику, «умело вуалировал ситуацию, создавал стабильность там, где ее реально нет», у команды Сергея Кириенко задача «принципиально иная – выявить очаги протеста, сложные ситуации, а затем решить их не в лобовую, а работой с узкими группами». «Для этого ситуацию требуется немного отпустить, наблюдать за ней, а затем выработать свои подходы», - пояснил эксперт.
Как полагает политконсультант Дмитрий Перлин, поскольку для Администрации президента «митинги – это вопросы тактического уровня», а стратегическими «являются вопросы об эффективности работы глав субъектов и тенденции на развитие института полпредства», нет смысла «противопоставлять Володина и Кириенко – у них разные задачи и разные инструменты, и они не противоречат друг другу». «Тут есть другая проблема. Региональные лидеры, возможно, ещё не осознали, кто за что отвечает в российской политике, и по старинке отправляют гонцов не в тот кабинет», - полагает политконсультант.
Вместе с тем, как полагает политолог Аббас Галлямов, «общее впечатление на рынке – это то, что команда Кириенко ведёт себя гораздо более пассивно, чем их предшественники».
По мнению политолога Дмитрия Фетисова, Володин (к слову, получивший «влияние не меньше, чем у него было») в качестве спикера Госдумы выполняет задачи, поставленные президентом – меняет имидж Госдумы. Между ним и Сергеем Кириенко конфликта нет, как нет и кулуарных игр, поэтому их ошибочно считать конкурентами. «Может быть, внутриполитический блок нас приятно удивит, эффективно справившись со своими задачами. Но на текущий момент вопросов к нему очень много, и, собственно, тут нельзя говорить о том, кто будет руководить внутренней политикой – Кириенко или Володин. Поскольку все это происходит не в рамках какой-то стратегии на бумаге, а в рамках той картины внутриполитического устройства страны, которая есть в голове у президента, который поставил эти задачи Кириенко и Володину», - отметил Фетисов.
По мнению политолога Екатерины Шульман, важно понимать, что в стране изменились «объективные социально-экономические условия». «Появились альтернативные центры принятия решений, управляемость снизилась потому что экономическая ситуация ухудшилась, конкуренция внутри власти обострилась, потому что ресурсы сократились. Все это понятно. Так же было понятно еще до выборов, что новая Дума будет влиятельнее своих предшественников, потому что этому есть объективные причины. Конечно, наличие амбициозного и знающего парламентскую машину спикера помогает этому процессу, но не обуславливает его», - отметила Шульман.
Политолог Андрей Колядин объяснил активность Володина: он «понимает, что для того, чтобы присутствовать в публичной плоскости, надо на эту публичную плоскость влиять». Но, считает эксперт, «на чужом фронте Володину работать не дадут». «Кириенко – это человек ментальности японских боевых искусств: не идти на прямой конфликт, обходить острые темы, решать вопросы без драк. Победитель – это не тот, кто зарубил, а тот, кто не допустил конфликта, - философски заметил Колядин. – Поэтому все это требует определенных скрытых шагов решений, кулуарности. Соответственно, появляются некие действия, которые впрямую не связывают с Кириенко, потому что он об этом не заявлял, но тем не менее, они инициированы им в его кабинете».
В одном из своих постов на личной странице в Фэйсбуке философ Алексей Чадаев говорит о Сергее Кириенко и Вячеславе Володине как о людях, «которым доверяет Путин и которым он (президент, - ред.) определил смежные направления работы, рассчитывая на их способность договариваться и находить общий язык».
Фото: Дмитрий Астахов, РИА Новости