Принято считать, что в нашей стране запредельно высокие цены на электроэнергию. В реальности дело обстоит совершенно иначе: у нас они значительно ниже, чем в США или Японии. В то же время на рынке электроэнергии имеются диспропорции, вызванные нерыночными методами установления цен. В том, как сделать их справедливыми и не допустить снижения инвестиций в электроэнергетику, разбирался «ФедералПресс».
Суть вещей
В первой половине текущего года выработка электроэнергии в России сократилась на 3,3 %, до 545,6 млрд киловатт-часов, причем в июне она уменьшилась на 5,8 % (к уровню аналогичного месяца 2020 года), до 77 млрд киловатт-часов.
Ее спад мог быть вызван действовавшим в России карантином в связи с пандемией коронавируса, когда немало организаций временно приостановили свою деятельность или перевели ее в более «мягкий» режим. В то же время крупные потребители стали активно заявлять о необходимости пересмотра существующей сейчас модели оптового рынка электроэнергии и мощности, действующей с ноября 2003 года.
Она предусматривает наличие трех секторов торговли электроэнергией – рынка долгосрочных двусторонних договоров, «рынка на сутки вперед» и балансирующего рынка. На первом из них продажа электричества ведется на основе регулируемых (тарифы для них устанавливаются Федеральной антимонопольной службой) и свободных договоров (их стороны сами определяют цены и объемы поставок электроэнергии).
На втором покупаются лишние объемы потребления электричества относительно зафиксированных в регулируемых договорах, на третьем же фактически идет продажа отклонений почасового производства и спроса на электроэнергию от планового торгового графика (то есть он предназначен для обеспечения баланса предложения и спроса в реальном времени).
С мощностью дела обстоят посложнее. По сути мощность представляет собой товар, приобретение которого дает покупателю право требовать от продавцов поддерживать генерирующее оборудование в состоянии готовности к выработке электроэнергии. Поэтому на ее рынке осуществляются сделки по купле-продаже мощности по итогам ее конкурентного отбора (КОМ), по свободным и регулируемым договорам (СДМ и РДМ соответственно), с новых объектов генерации по договорам предоставления мощности (ДПМ) и др.
Управляет всем этим сложным механизмом системный оператор единой энергетической системы. Инвестиции в обновление и строительство электростанций осуществляются через специальные инструменты: с помощью вышеупомянутых ДПМ, конкурентного отбора проектов модернизации (КОММОД) и мощностей генерирующих объектов, подлежащих строительству (КОМ НГО).
Также применяется еще ряд мер поддержки отдельных потребителей электроэнергии и проектов. Например, через надбавки в цене мощности выравниваются тарифы на Дальнем Востоке, с помощью льготных тарифов поддерживается население в социально неблагополучных регионах – в СКФО, Карелии, Туве и Бурятии. В последнем случае низкие тарифы обеспечиваются за счет производителей электроэнергии, продающих ее по регулируемым договорам, и мощности по ценам, отличным от цен РСВ и КОМ, и потребителей из других краев и областей. То есть на них фактически перекладываются расходы по оплате инвестиционных инструментов и мер поддержки потребителей «соседних – особых» регионов.
Таким образом, в конечном счете оптовый рынок решает три задачи – осуществление торговли электроэнергией и мощностью, поддержка «особых групп» потребителей и содействие в привлечении инвестиций в реконструкцию и создание электростанций.
Однако текущие механизмы продажи электроэнергии и мощности (РСВ и КОМ) формируют дешевую цену на электроэнергию: одноставочная цена на электроэнергию оптового рынка электроэнергии и мощности без учета специальных механизмов составляет 1,6 рубля за киловатт-час (или 0,22 доллара США), что объективно недостаточно для осуществления инвестиций в обновление мощностей.
Помощь одним за счет других
На оптовом рынке заметно несколько тенденций, напрямую влияющих на развитие российской энергетики. Например, за последние 12 лет отставание темпов роста цен на электричество на «рынке на сутки вперед» от темпов повышения цен на природный газ составило 78 %. Это произошло в силу высокой конкуренции между поставщиками электроэнергии, замены малоэффективных паросиловых установок на более производительные парогазовые и влияния закрепленной в законодательстве нормы об обязательном включении в ценовые заявки на «рынке на сутки вперед» исключительно топливной составляющей.
Цена же мощности КОМ в нынешнем году оказалась примерно на том же уровне, что и в 2011-м, хотя уровень инфляции за прошедшее время достиг 72 %. В итоге цена мощности КОМ, которая должна электрогенерирующим компаниям компенсировать их затраты на ремонт, налоговые платежи и заработную плату сотрудникам, никак не позволяет этого сделать, фактически тормозя проекты по обновлению генерирующих блоков.
Масла в огонь подливает существующая на протяжении многих лет практика надбавок к цене на мощность, приводящая к перекрестному субсидированию: снятие обязательств полной оплаты с «защищенных категорий» потребителей приводит к ее росту для остальных участников оптового рынка.
Так, продажа потребителям депрессивных регионов – Дагестана, Ингушетии, Северной Осетии – Алании, Бурятии, Карелии, Тувы, а также Чеченской, Карачаево-Черкесской и Кабардино-Балкарской республик – электроэнергии и мощности по льготным тарифам за счет электрогенерирующих компаний приносит последним убытки в размере 90 млрд рублей в год. Страдают жители остальных районов, фактически за них оплачивающие надбавки к цене.
В целом же размер перекрестного субсидирования составляет 0,5 трлн рублей в год, что приводит к искажению в ценах на рынке и заставляя ряд крупных потребителей, вынужденных финансировать льготников, создавать собственные источники электрогенерации с целью минимизации своих затрат, тогда как остальные потребители вынуждены мириться с повышенными тарифами на электричество.
«Существующая модель перекрестного субсидирования экономически разбалансирована – это стимулирует переход крупных потребителей на использование собственных генерирующих мощностей, – считает Александр Ситников, управляющий партнер юридической фирмы Vegas Lex. – Введенный в качестве контрмеры механизм оплаты «резерва мощности» в большей степени является формальным барьером на пути массового перехода потребителей к собственной генерации и не направлен на решение вопросов справедливого (с экономической точки зрения) распределения перекрестного субсидирования между ключевыми группами потребителей (промышленность – население).
Уход от популизма
Запущенные в 2011 и 2019 годах программы модернизации тепловых электростанций на основе ДПМ и КОММОД соответственно позволили не допустить их катастрофического износа. Так, в рамках первой из них было введено в эксплуатацию большое число парогазовых установок, и в результате коэффициент использования установленной мощности среди объектов тепловой генерации составил порядка 60 %. Капитальные же вложения превысили 1,3 трлн рублей, стимулируя прирост ВВП на 2 трлн рублей и принеся в государственный бюджет более 600 млн рублей налоговых поступлений.
Вторая же позволит в течение пяти ближайших лет модернизировать свыше 41 ГВт электрогенерирующих мощностей (причем 2 ГВт за счет отечественных газотурбинных установок), одновременно уменьшив капитальные затраты относительно предельных в три раза, до 12 тысяч рублей за киловатт.
Предусмотренные же в ее рамках инвестиции в размере 0,7 трлн рублей будут распределены между строительством, машиностроением и металлургией (в соотношении 55:35:10), мультипликативный эффект от них для российской экономики достигнет минимум 1 трлн рублей.
Кроме того, разработка и ввод отечественной газовой турбины запустит новый виток инвестиций в экономику страны и обеспечит переход на высокоэффективную технологию сжигания топлива, а дополнительный отбор 2 ГВт газовой генерации в 1 ценовой зоне может снизить цену РСВ на 60 рублей за мегаватт-час, в итоге общая выгода потребителей за счет снижения цены РСВ может составить до 30–40 млрд рублей в год.
По мнению Александра Ситникова, помощь в привлечении инвестиций в электрогенерацию с одновременным снижением стоимости электроэнергии для потребителей должны оказать комплексная ревизия и последующая корректировка модели перекрестного субсидирования в электроэнергетике (уход от популистских к экономически обоснованным моделям субсидирования), активное внедрение механизма «регуляторного контракта» с прозрачными, справедливыми и понятными регулируемым субъектам правилами ценового регулирования, сокращение доли нерыночных платежей в составе конечной стоимости электрической энергии, внедрение системы преференций (а не экономических барьеров / наказаний), направленных на стимулирование потребителей к использованию преимуществ единой энергосистемы вместо эксплуатации собственной генерации.
Исходя из мировой практики, стоит отметить, что почти 100 % капитальных вложений в строительство и обновление электростанций привлекаются за счет механизмов, гарантирующих их окупаемость. Применяемые же в России инструменты лежат в ее русле, позволяя не только повысить надежность снабжения электроэнергией, но и снизить ее стоимость. Поэтому-то и тарифы на электричество в нашей стране гораздо ниже, чем во многих государствах, начиная с США и заканчивая Японией.
Тем не менее на повестке дня остро стоит вопрос об отказе от перекрестного субсидирования потребителей путем перехода к их адресной поддержке. Тогда и на рынке исчезнут ценовые диспропорции, приводящие к тому, что одни потребители фактически дотируют других.
Фото: pxfuel.com